Когда и на это ответила молчанием, Артём подцепил её подбородок пальцами и дёрнул на себя, добиваясь, чтобы напуганный взгляд врезался в его и требовательно повторил:
- Ты согласна?
Игнорировать такой вопрос было сложно, и Соня на выдохе ответила:
- Да…
Правда, по растерянному лицу складывалось впечатление, что сама не понимает, с чем соглашается. Но Артём всё же выдохнул, немного расслабляясь. Хоть какая-то реакция.
Глава 5
Утром следующего дня выглядела, как приведение: бледная с синяками под глазами, которые даже консилер не смог замазать. Бабушка суетилась на кухне с завтраком и, мельком глянув, тоже отметила это:
- Софа, ты спала вообще? Курсовую, что ли всю ночь делала? - побранила она, объяснив состояние внучки по-своему. - А я тебе говорила, не затягивай, выполняй всё вовремя.
Соня молча села на табурет. Бабушка поставила перед ней тарелку с кашей, следом кружку чая и отвернулась, чтобы нарезать хлеб для бутербродов. Взяв в руку ложечку и смотря в бокал пустыми глазами, Соня стала размешивать сахар, который не положила. Она действительно почти не спала всю ночь, захлёбываясь в панике и безысходности. Не знала, что делать? Как учиться дальше? Не понимала, почему Артём не отстанет от неё, ведь получил, что хотел? Вчера он сдержал слово и не тронул, только поцеловал, как и сказал, но это никак не утешало, ведь с его же слов ограничиваться подобным в будущем не планировал.
- Бабушка! - внезапно слишком громко сказала она, отчего нож, которым старушка резала хлеб, выскользнул из рук и упал на пол.
- Ты что так пугаешь-то? Сердце чуть не прихватило, - она наклонилась, чтобы его поднять. - Ну вот, кто-то злой мужского пола сегодня придёт, – озвучила бабушка старую примету, и повертев в руках столовый прибор, постучала его задней частью по столешнице. Соня с ужасом смотрела на это, осознавая - не поможет.
– Так, что случилось-то? - вернула на секунду внимание на внучку прежде чем снова заняться нарезанием хлеба, предварительно ополоснув упавший нож.
Соня замялась, шмыгнула носом и сжала губы, никак не решаясь произнести слова, ведь даже про себя не могла сформулировать то, что хотела сказать.
– Ба… - лишь повторила обращение, чувствуя, как слёзы готовы хлынуть из глаз от одной мысли объявить случившееся вслух. Будто пока она молчит, этого не было, а стоит только кому-то рассказать, как всё станет реальным. Наконец, решившись, резко втянула в себя большой глоток воздуха, надеясь на выдохе сказать страшное одной фразой, но в последний момент прикрыла рот сжатой в кулачок рукой и медленно выдохнула, нервно прикусывая ноготь на безымянном пальце. Не смогла.
- Да что там у тебя? – обернулась бабушка, не выдержав. – Хватит сопли на кулак наматывать. Говори, что натворила.
Мысли, которые и так не укладывались в предложение, вмиг разлетелись на мелкие осколки букв. Соня, сглотнув, растерянно посмотрела на бабушку.
- Что? Курсовую не доделала? – предположила старушка, поворачиваясь лицом к внучке с назидательным взглядом. - Вон глаза все чёрные. Ну, точно всю ночь не спала. Я же говорю, распределяй правильно нагрузку. Тянула до последнего, да? Ой, Софа-Софа, это же твоё будущее... – а глянув на тарелку с кашей, которую Соня даже не пододвинула к себе, завелась ещё больше. – И не ест, сидит. Не спала. Голодная. В обморок на занятиях упадёшь, мне потом что, с работы отпрашиваться? Взрослая уже. Понимать должна. А то живут одним днём, о будущем не думают. Вот, что мать твоя такая же была… ай… - отмахнулась она, возвращаясь к приготовлению завтрака, а Соня виновато потупила взгляд в стол, словно вина за поступки её матери лежала и на ней тоже.
Впрочем, развернувшись с тарелкой бутербродов и будто заметив, что своими словами ещё больше расстроила внучку, бабушка переменила настроение.
– Да не слушай ты меня, дурную старуху. Глупости всякие говорю! – попыталась она ободрить внучку. - Мать твоя с тобой и близко не стояла. Что эта курсовая? Доделаешь, сдашь и не вспомнишь о ней. Ты же у меня умничка. Отличница. Окончишь техникум с пятёрочками, поступишь в университет на льготное. Мы же всё распланировали. Потом работу приличную найдёшь, в люди выбьешься. А эта… - вместо имени матери Сони, бабушка скривила нос, – только и умела в твоём возрасте, что ноги раздвигать да по койкам прыгать.