– Я ждал вас значительно раньше, – начал Наплеков жестким тоном, как бы сразу обозначая, кто здесь командует парадом, а кто – подчиненное лицо, обязанное отчитываться перед ним за опоздание. Не сомневаюсь, что подобный тон был у него профессиональным.
– Знать бы еще, что вы назначили мне встречу, – проворчал я. И добавил, многозначительно посмотрев на часы: – В свое время я пока укладываюсь.
– И сколько же у вас имеется времени? – С этими словами Наплеков плеснул себе в бокал коньяку «Д-р Гранж» из початой бутылки. Мне он выпить не предложил, демонстративно подчеркивая разницу между собой – одним из столпов власти, полубогом по здешним понятиям, и мною – парией, местным уроженцем, обязанным трепетать от счастья уже от того, что меня удостоили визита в апартаменты божества и личной беседы с ним. Не очень умно с его стороны было проводить со мной подобную тактику, будь это действительно тактикой – министр при самом искреннем желании не мог бы вести себя иначе, это было выше его сил, презрение из него так и перло. Меня его кичливость мало задевала. В любом случае, я все равно не стал бы с ним пить.
– Времени у меня в обрез, уважаемый, – сказал я. – Так что желательно перейти к делу.
– Не скрою, мне было интересно на вас посмотреть, Ричард Край, – сообщил он мне. Осчастливил. – А кроме того, задать вам пару вопросов. Во-первых… – Тут он прервался, чтобы приложиться к бокалу. Не иначе как для храбрости коньяк лакает: вон уже четверть бутылки уговорил в ожидании. Что значит принять должность по наследству. Тоже мне, руководитель органов безопасности! Эстет хренов! Алкоголик!
Отставив недопитый бокал, Наплеков неожиданно резко продолжил:
– Какие вы мне можете дать гарантии, что после операции сдержите свое слово?
– Никаких, – честно признался я, пожав плечами. – При успешном завершении операции вы просто прибудете в назначенное место, где вас встретят мои люди. Я со своей стороны могу обещать, что через семь часов вас высадят вблизи Купола целым и невредимым. Да, и, разумеется, бессмертным – соответственно нашему договору.
– Понятно, – кивнул он, скроив скептическую мину. Я оценил его скепсис, но добавить к сказанному мне было абсолютно нечего: хочешь получить вечную жизнь, ничего не поделаешь – придется тебе заключить договор без гарантий, основанный единственно на честном слове местного парии. Он продолжил: – Тогда еще один вопрос… – По правилам равного диалога между уважающими друг друга партнерами следующий вопрос был за мной, и я не преминул бы его задать. Однако Наплеков, заметив, что я собираюсь его перебить, сделал останавливающий жест рукой, заверив милостиво: – А потом я отвечу на все ваши. Надеюсь, что вы будете со мной откровенны. (Непонятно, с какой стати он рассчитывал на мою откровенность, так демонстративно презирая меня. Ну да ладно, пускай рассчитывает.) – Мой вопрос касается тех двоих бессмертных, которые, как вы утверждаете, находятся у нас в Куполе…
– А вы это отрицаете? – перебил-таки я.
Он раздраженно поморщился:
– Да, их было двое. Но сейчас речь не об этом…
– Прошу прощения, но, если вы еще не поняли, речь именно об этом, – заявил я резко. Он здорово ошибался, если рассчитывал получить от меня в ответ на свое презрение привычную ему подобострастную вежливость. – Не сомневаюсь, что вы их отсканировали и знаете, что для меня это ключевой вопрос. Если ваши живодеры убили женщину, то дальнейший диалог между нами не состоится. – Я не собирался похищать у них Грабера: я мог просто потребовать вернуть этого предателя, пригрозив им нападением на Купол. И угроза его убийства меня бы при этом не остановила – особенно в свете возможной гибели Жен.
– Да никого я не убил, – скривился он. – И не отсканировал. Потому что со сканированием у нас возникли проблемы. Об этом я и хотел вас спросить: вы поставили им блокирующую программу, делающую их мозги «непрозрачными» для ментоскопирования?
Не убил – это уже хорошо. Очень хорошо. Идем дальше. Сомневаюсь, что министр до конца понимал значение заданного им вопроса: я никогда не слышал о программе, способной полностью заблокировать мозг человека для считывающих устройств. Вряд ли об этом знали на Ч33 с ее отсталыми технологиями, когда даже в метрополии специалисты не могли считать себя в курсе последних открытий в данной области. Но я-то знал, что Грабера и Жен никто в этом плане не обрабатывал. Стало быть, их «непрозрачность» являлась следствием их бессмертия?.. Тогда Наплеков, не подозревая о том, помог мне сейчас сделать небольшое открытие. О чем я ему, разумеется, не торопился сообщать.