– Я и не спорю, просто… Дело не в играх и не в страсти. Пойми, Карим. Фахд обидел меня. Даже, можно сказать, оскорбил… Пусть даже его легенда о том, что она сама пожаловала на его яхту, прихватив папарации, что это все провокация греческих оппозиционеров, желавших расстроить ряд важных сделок с правительством, которые нужно было заключать накануне, и правда. В глазах простых людей я стала посмешищем, понимаешь?
–Тебе это важно? Реально?-спрашивает Карим искренне, заглядывая в глаза сестре,– волнует мнение окружающих?
–Знаешь, важно…– говорит тихо, задумчиво, тяжело вздыхая,– совру, если скажу, что неважно… Я принцесса, Карим. Я добровольно надела на голову корону. Это мой крест- публичность и внимание. И это непросто, далеко не просто… Но вопрос даже не в том, что я опозорилась в глазах общественности. Его поведение меня убивает, Карим. Фахд даже не подумал извиниться и предложить вариант выхода из ситуации, дезавуирования всей той грязи, что на меня была вылита… Его версия событий такова- я преувеличиваю и излишне драматизирую. А даже если и нет, в том, что другие думают, что у шейха Дубая могут быть другие женщины, ничего страшного нет. Мол, в этом и так все уверены. И в чем смысл доказывать, что я его единственная этим массам… Бред же, нет? Он по-любому победитель, а я?
–Он любит тебя.
–Этого мало…– говорит она и на глазах наворачиваются предательские слезы,– наверное, ты прав, я правда похожа на родителей. Но в свое время этого самого «я тебя люблю» им оказалось мало… Они поставили на все и выиграли… Сколько бы раз Фахд не говорил о любви, он не сделал главного- не извинился…
–Слушаю тебя и понимаю, как же, должно быть, напряжно жить в браке… Хорошо, что я свободен…
–Ты не свободен, ты бессовестно рискуешь собой, Карим, выдавая адреналин и экстрим за свободу. А это не так, – качает головой.
–Говоришь, как мать… Лекцию мне опять читаешь…
–Да, говорю, как мать… С ужасом думаю, что если бы кто-то из моих детей вот так же рисковал…
–Кто, если не я, Амаль? Не утрируй. Я просто делаю свою работу…
–Твоя работа- это не война с безжалостными террористами… Карим, всякий раз, когда ты уезжаешь в Заевфратье, мама словно несколько лет жизни теряет…
–Поэтому я ей в основном и не говорю, когда уезжаю… И здесь особо не мелькаю перед глазами, чтобы не выслушивать нравоучения…
–Не мелькаешь? Как же ты меня иногда раздражаешь, Каррум,– закатывает глаза,– она мать… Тебе не понять… Только материнское сердце способно чувствовать то, что чувствует мама…
–Кстати, к вопросу о материнском сердце,– технично перевел тему Карим,– как мои племянники?
–Все хорошо, были с дедушкой в Латакии… Завтра с утра приедут сюда.
–Хорошо, что Фахд не устраивает тебе за них разборки, как Анвар Маду…
Амаль закатила глаза.
–Не поднимай эту тему. Те стоят друг друга… Не могу уже слышать об их склоках… Но знаешь, я сначала понять не могла, зачем это все, а как пожила здесь, осмотрелась, все сразу встало на свои места. Анвару нужна такая, как эта Далия… В рот ему смотрит, восторгается… Не долюбили его в детстве, вот он и ищет на стороне обожания… Да еще и это сходство с мамой… Ты еще не заметил?
–Нет, не заметил…
–Заметишь. Ты просто слишком мало с ними общался пока. Все это замечают.
–А Маду? Она как? Будет?
Амаль вздыхает.
–Обещала быть. По идее завтра утром должна прилететь из Стамбула, только… Ох, боюсь, скандал может выйти грандиозный,– выдохнула,– ты даже не представляешь, что…
Амаль не успела договорить, потому что в этот момент услышала позади тревожно-взволнованный голос матери. Встрепенулась.
–Вот вы где…– сказала Влада, быстро семеня в сторону близнецов,– Амаль, там папа приехал. Срочно хочет с тобой поговорить…
Через пять минут девушка уже была в кабинете у отца, нервно сжимая в руках еще до встречи с Каримом зажатый в руках листок винограда. Сердце ее подсказывало- отец готовит для нее недобрые новости. По буре в его голубых глазах это считывалось сразу.
–Не буду ходить вокруг до около, дочь, -сказал тихо Васель,– два часа назад мне пришли тревожные новости из Дубая. Как узнал, сразу прилетел сюда с побережья… Фахд, Амаль…– сделал паузу, тяжело сглотнув ком в горло.
В глазах у девушки зарябило. Он покачнулась, и если бы не сильные руки Карима рядом, могла бы упасть…
–Фахд опять начал нырять за жемчугом. Сегодня утром он нырнул и…
–Что, отец?! Говори! Что с моим мужем?
Слезы непроизвольно брызнули из глаз, сердце болезненно сжалось. Нет, даже не так… Оно словно бы превратилось в высохший до безжизненной корки сухофрукт…