— Ах ты ж, плешь тебя побери! — удивился Кайман.
— О как! — Можай удивился тоже. — Ну, живучие твари, почище кошек. Ты как, мужик, остыл уже? Этого добивать не бросишься?
— Не брошусь, — мрачно сказал Кайман. — Что, к Доктору понесём гаденыша?
Проводник уже вытаскивал из рюкзака запасной свитер.
— Давай-ка завернём его, — скомандовал он. — А ну, помоги. Вот так… Ах ты, зараза!
Можай быстро отдёрнул руку, к запястью которой маленький кровосос потянулся щупальцами. Кайман хрипло захохотал.
— Кровососу — кровососово, — сказал он, отсмеявшись. — Сунь его в рюкзак, что ли? Я даже согласен нести эту пакость. Но ты уж скажи Доктору, что я того… не в себе был, вот и пострелял мелких тварей сгоряча. Ладно?
— Скажу, — пообещал проводник. — Но ты особо на его симпатию не надейся.
— Переживу как-нибудь, — буркнул сталкер. — Лишь бы он Мышке помог.
Сгорбившись, он снова уселся рядом с девушкой, направил луч фонарика так, чтобы на её лицо падал рассеянный свет. Полосы синяков от щупалец смотрелись чёрными на безжизненно бледной коже. Мышка дышала, но это было единственным видимым признаком жизни. Кайман взял её за запястье, но не сумел найти пульс, тот был слишком слаб. Сталкер помрачнел ещё больше.
— Да где ж твоя собака, а?
Симба вырвался из зарослей камыша. Пёс шумно и тяжело дышал после бега. Он целеустремлённо кинулся сначала к хозяину, затем сунулся обнюхать Мышкино лицо и руки Каймана, а потом закружил по острову — обнюхал каждого мёртвого кровососа в отдельности, шумно фыркнул на детёныша в рюкзаке, сделал несколько петель вокруг деревьев, снова вернулся к Можаю и заглянул хозяину в глаза. Казалось, свирепая собачья морда выражает недоумение и укоризну — ну и чем вы тут без меня занимались? Для чего безобразие устроили? Ох уж эти люди, нельзя их оставить без присмотра даже ненадолго…
Кайман не успел рассмотреть «прыгунок», который Можай забрал у Симбы. Впрочем, кажется, небольшой артефакт был зашит в ткань или кожу. Проводник подхватил на руки Мышку, велел Симбе:
— Охраняй!
Можай не сделал с места ни шагу, в отличие от дяди Миши. Он просто исчез. Кайман терпеливо ждал — минуту, другую. Завозился в рюкзаке, захныкал детёныш кровососа. Псевдопёс посмотрел в его сторону, но не двинулся с места.
Проводник появился минут через пятнадцать, отирая пот со лба.
— Пошли, — буркнул он. — Сам будешь с ним разбираться. Фонарик давай сюда.
Сталкер повесил автомат на плечо и подхватил в каждую руку по рюкзаку, свой и проводника.
— А что Мышка?
— Уже в операционной. Не дёргайся, всё нормально. Кровь ей перелить надо.
Можай крепко взял Каймана за локоть.
— Симба, ждать! — обернулся он.
Мир сложился в плоскость и снова развернулся в три измерения.
Луч фонарика в руке Можая выхватил из темноты одноэтажный дом деревенского типа — большой, с крыльцом и пристройками. Проводник сразу выключил фонарик, но угловатые очертания дома по-прежнему угадывались в окружающей полутьме. В доме светилось одно-единственное окно, и луч света из него падал на врытую под окном скамеечку.
На скамеечке сидел зомби. Он пошевелился и скрипуче произнёс:
— Добрый вечер.
То, что сказал вслух Кайман, вряд ли можно было посчитать приветствием.
— Это любимый зомби Доктора, — сообщил проводник. — Разговаривает. Ест. Водит машину. Доктор зовет его Бенито.
— Чистое везение, что у меня руки заняты, — пробормотал сталкер. — На автомате бы стрельнул.
— Это не везение, а моя предусмотрительность, — хмыкнул Можай. — Ну, поздоровайся, что ли. Я с ним уже сегодня виделся.
— Здравствуй, Бенито, — обречённо сказал Кайман.
Хлопнула дверь. На тёмном фоне дома прорезался освещённый прямоугольник. С крыльца стремительно сбежал невысокий, худой человек с седыми волосами и короткой бородкой.
— Где?! — яростно глянул он на Каймана.
Сталкер молча протянул Доктору рюкзак, в котором возился и похныкивал маленький кровосос. Доктор схватил рюкзак в охапку, полоснул сталкера ещё одним острым взглядом и взбежал по ступенькам обратно. На пороге он словно что-то вспомнил, резко обернулся.
— Заходи! — приглашение адресовалось Можаю. Доктор выпростал одну руку, устремил на Каймана указательный палец: — А ты пока в дом не суйся! Посиди снаружи, подумай! С-сталкер… Чего ж вы всё дураки-то такие, а?
— Док… — примирительно начал Можай.
Доктор топнул ногой. Ему было лет пятьдесят, не меньше. Он был безоружен. Он явно намного уступал сталкеру в физической силе. Его гнев мог бы быть смешон, но почему-то Кайману было не до смеха.