– Понимаю, – произнес Поль.
– Точно ли? Осознаешь ли ты то, что произойдет, когда откроются Ворота.
– Думаю, да. По крайней мере, у меня есть предположения.
– Это будет наш Триумф. С той могучей силой, которая окажется в нашем распоряжении, мы станем богами нового мира.
Поль перевел глаза на Ворота, игра света и тени создала причудливый ракурс, казалось, что прикованная птица дергается, стараясь сорваться с гвоздей.
– Предположим, я скажу «нет»? – спросил Поль.
– Это может повлечь весьма значительные последствия для обоих из нас. Но какие у тебя есть причины для несогласия?
– Я не люблю когда меня насильно вовлекают во что-то, а затем ставят перед фактом, независимо от того, кто инициатор – ты, Райл или статуэтки. Мной манипулировали, как марионеткой, едва лишь я ступил на землю этого мира. Я устал от того, что мной помыкают.
– Ладно, как в любых важных делах количество выборов и шансов не беспредельно, а весьма ограничено. В твоем конкретном случае: либо ты за одно со мной, либо против меня, либо желаешь отойти от всего. Два последних для меня не приемлемы и повлекут ответные меры с моей стороны.
– Мне не понравится все это, – ответил Поль, – хотя, возможно, тебе тоже.
– Ты угрожаешь мне, юноша? – мягко спросил Спайер.
– Просто вношу ясность, – ответил Поль.
Высокий колдун вздохнул.
– Да, ты сильный теперь, Поль, – сказал он, – сегодня ты сильнее, чем за всю свою прошлую жизнь. Ты выдержал посвящение, и твои светила теперь полностью благоприятствуют любому начинанию – в настоящий момент нечего больше и желать. Никто не может сказать, как долго будет длиться подобное расположение. Но поверь, я все еще сильнее и могущественнее тебя. Между нами не возникнет даже соревнования кто-кого. Ты окажешься словно слабенькое пламя свечи под ураганом моей воли. Сейчас я просто могу тебя заставить отдать Ключи. Но мне бы хотелось, твоего добровольного участия, чтобы ты остался жить и поддерживать меня, без всяких заклятий с моей стороны.
– Почему?
– У меня есть на это определенные причины, я скажу тебе о них позже, когда окончательно уверюсь в тебе.
– Ты предвидел между нами определенный конфликт. Твои слова намекают…
– Да, предвидел. Но его не должно быть. Если ты такой щепетильный, я лучше сам себя принесу в жертву.
Поль рассмеялся.
– Это не так. Я бы убил Райла, если бы смог. Я говорю только о том, что ты манипулируешь мной, навязываешь то, что идет не от меня.
– У меня нет выбора.
– Черт бы вас всех побрал!
Спайер повернулся и в задумчивости уставился на Ворота.
– А вот интересно?.. – начал он.
– Между прочим, – вмешался Поль, – если ты убьешь меня, каким образом вы добудете Ключи?
– С большими трудностями, если, конечно, вообще удастся, – ответил Спайер, – с тех пор как ты их прячешь в том месте, что практически является частными, секретными областями вселенной. Если ты умрешь, то перед нами встанет адская, почти неразрешимая проблема.
– Ну тогда понятие свеча в смысле метафоры не совсем годится. Тебе придется вообще закрыть все щели и поумерить силы, чтобы ее случайно не задуло.
– Возможно. А возможно и нет. Во всяком случае я не слишком рассчитывал на легкий исход. Ворота можно открыть и с помощью всего одного Ключа – но возможно на это уйдет пара лет и, естественно, возникнет много проблем. Ну хватит об этом, ведь мы говорим о предположительном повороте дела, так?
Поль подошел к Воротам и прикоснулся к ним. Холод обжег его. Ему показалось, что распятая змея заглянула ему прямо в глаза.
– А что случится, если статуэтки будут разбиты? – спросил он.
– Эту вещь будет трудно восполнить, – ответил Спайер, – даже, если знаешь как.
– Но все это предположительно, так?
– Правда. Ворота могут навсегда исчезнуть отсюда, останется лишь грубая горная стена.
– Но они открыты – или их можно открыть без всяких Ключей – в другом месте и пространстве, другом измерении?
– Да. Но только бестелесные тени могут пройти в них, как ты, например, проходил в своих снах.
– Почему они оказались именно здесь, на первом плане?
– Вследствие наших усердий и стараний – твоего отца, Райла и моих.
– Но как? И каким образом оказались задействованы статуэтки?
– Все, хватит. Для предположений и гипотез информации и так достаточно – или это своеобразный допрос? – проговорил Спайер. – Существует три выбора – один хороший и два плохих, ты еще помнишь?