У форта, облазив все укрепления, мы задержались на час. Ну всё, японцев точно упустили, те нам на встречу попались, к городу шли. Поэтому, когда осмотр закончился, к слову генералы оба были недовольны, но муж Анны, что тут командовал, с уверенным видом в чём-то их убеждал. Я близко не подходил, не слышал о чём. Вот так собрались и кавалькадой колясок и верховых, две пролётки генерала Стесселя десяток казаков сопровождало, я приметил обоих японцев, что стояли у дороги и как и другие кланялись нам. Значит, не ушли, нас ждали, выяснить результаты проверки. Стоит пояснить, что казаки у Стесселя — это не его охрана. Это адмирал Алексеев, наместник Дальнего Востока оставил для охраны, да ещё временно, но пока не забирал и те несли службу, а обычно отделение гарнизонных солдат при офицере его охраняло. А я опасался, что казаки вмешаются и часть славы перетянут на себя, но к счастью коляски коменданта Стесселя со свитой катили впереди, наши пролётки с комдивом и его офицерами, уже следом. Вот и я с ними. А такой шанс я всё же не упущу. Я скакал рядом с пролёткой комдива, и когда мы проехали мимо японцев, я развернулся всем телом и удивлённо стал таращится на них, что те заметили. Тут же схватившись за кобуру револьвера, выдернул, и заорал:
— Микадо!
Отреагировали оба, если наши офицеры таращились, не понимая, что происходит, то молодой из японцев перекатом ушёл в сторону, выдёргивая из-под рубахи оружие, что-то из револьверов, то второй поступил умнее. Петляя убегал прочь, метров пятьдесят и тот уйдёт в низину, а там овраги. Я на всякий случай оружие приготовил, поэтому выдернул молниеносно. Да и честно признаюсь, тренировался в этом деле вовремя скучных ночных дежурство при штабе. Поэтому я немедленно произвёл выстрел, который отбросил мелкого японца на землю. Пуля немалого калибра сразу вывела его из строя, удивительно, что ещё жив, скоблил каблуками стоптанной обуви по земле, а я уже палил по второму. Сложная цель, умело петлял, но после третьего промаха попал в поясницу, почти у самого склона в низину. Мгновение, и ушёл бы, а тут полетел на землю, пару раз перекатившись, и замер. Как-то не хорошо, похоже, наглухо поразил. Причём всё так быстро произошло, что кроме меня никто и выстрелить не успел. Поэтому, пока я успокаивал взволнованного коня, офицеры из свиты Кондратенко уже соскочили, осматривали первого «китайца», подобрав его оружие, и спешили ко второму.
— Иванов, что это было? — строгим голосом спросил комдив, покидая коляску.
Удивил, не думал, что тот меня запомнил, но нет, память у него хорошая.
— Японцы, ваше превосходительство.
— Как опознали?
Покинув село, я взял коня под узды, и вытянувшись, доложил:
— Когда к форту ехали, подозрительными мне показались, рожи не китайские, и выправка армейская. Когда обратно ехали, тот что младше под рубаху руку сунул, кланяясь, а старый сказал, что приказа убивать вас пока не было. На японском говорили.
— Вы унтер знаете японский язык? — явно удивился генерал, наблюдая, как осматривают тела, но не обыскивая, видимо решив дождаться нижних чинов и им поручить. Офицеры себя такой работой утруждать явно не желали.
— Так точно, в совершенстве, как и письменность. У меня девушка была японка, тайно от семьи встречались, она и обучила.
— Почему не сообщили?
— Так меня как переводчика и отправили сюда. Почему-то посыльным назначили. Да и его благородие, капитан Лазарев знает.
Дальше задать новый вопрос генерал Кондратенко не успел, подкатили коляски генерала Стесселя со свитой, и казаки верхом, так что комдив к ним направился докладывать. Казаки быстро оба тела обыскали, даже швы прощупали. Под рубахой пожилого нашли бумаги, точные планы строящегося форта. Итак сомнений не было, что это японцы, а теперь уж чего говорить? Меня позвали, и я повторил свой доклад, под конец добавив:
— Мы для местных на одно лицо, и местные для нас тоже. Вот только местные легко различают, кто тут ходит. Так что все эти рабочие прекрасно знали, что эти двое японцы, но никто ничего не сообщил.
— Разберёмся, — буркнул Стессель, изучая бумаги, что нашли на теле старшего из японцев.