— О, Боже! Ты сейчас серьезно? — эмоции переполняли, затапливая. Крепко сжимаю руль.
— А что? — встрепенулась Ольга.
— Замолчи! — рявкаю. — Я сейчас тебя здесь брошу!
— Ходят слухи, — не сдается Ольга. — Что у Смирнова большие проблемы, по части финансов. И богатая невеста ему сейчас, ой-как нужна!
— Оля! — она поднимает ладони и отворачивается к окну, но, как назло, ее слова благотворно оседают в душе, на почву из недоверия и сомнений, что я сама подготовила.
— Я могу от тебя позвонить? — Ольга жмет плечами, следуя впереди меня. Она больше не проронила ни слова.
Секундный порыв, мгновенно обернулся твердой уверенностью. У меня покалывали кончики пальцев, когда я набирала номер Перфильева, в надежде застать его в конторе, хотя время и было поздним. От того разочарование было довольно сильным — когда ответить мне не пожелали.
Я позвонила еще дважды, с тем же успехом, хотя и так было понятно, адвокат давно покинул рабочее место. Мобильного номера у меня не было, домашнего — тем более. Можно было, конечно, позвонить Вадиму, но эту мысль я отмела практически сразу, почувствовав при этом, горечь, на кончике языка. Недоверие к Вадиму отзывалось во мне физическим отвращением, к себе, в первую очередь.
Ольга спала поверх покрывала, тихо похрапывая. Оглядев подругу, со странной смесью брезгливости и равнодушия, я сняла с нее обувь. Был еще порыв поставить на тумбочку стакан с водой, но я передумала. Пускай похмелье ей будет наказанием. Странное дело, я не чувствовала к Ольге ненависти, злости. Скорее жалость. Сашу она любила по-настоящему, а возможно, продолжает любить. Только муж, как мне сейчас кажется, не любил никого, кроме себя. Я была для него, до поры до времени, лишь красивым украшением его роскошной, успешной жизни. Влюбленной, по уши, идиоткой, которая не видела ничего, дальше красивых мужниных глаз.
Домой возвращаться не хотелось.
Я просидела, в первом попавшемся на пути кабаке, до самого закрытия.
Мысли роем кружили в голове, доводя до исступления. Моя прошлая жизнь вспоминалась, как нечто иллюзорное, что происходило не со мной. Просто сон. Как там говорил псих? Каждый новый день будет хуже предыдущего? Боль и страх сегодняшний, завтра покажется мелочью? Боже, как же он оказался прав! Прав! И виноват во всем, что со мной сейчас происходит! Я должна его найти! Но как?
Мне нужно поговорить с детективом, которого нанимал Саша. Надо, утром отправится к Артуру. Уговорить его. Надавить, в конце концов!
От этой мысли я прыснула от смеха. Агрессивно размахивая туфлей, выбью-таки заветный номер телефона!
«Вадим мог бы мне помочь в этом», — в очередной раз вспомнила я Смирнова. Но тут же отказалась от этой идеи. Сначала, попробую сама поговорить с Артуром.
До самого утра я бродила по городу, по своей излюбленной привычке, будоража стаи бродячих собак.
К конторе Перфильева ноги принесли меня, когда уже светало.
Сев, на одинокую скамейку, стала ждать адвоката, прислушиваясь к нестройному пению птиц.
31
— Элина? Черт! Элина Юрьевна?
С трудом разлепив веки я увидела перед собой взволнованное лицо адвоката.
— Да, это я, — вышло хрипло. Кажется, я крепко задремала. Но, оглянувшись, обнаружила, что улицы до сих пор пустынны.
— Мне вахтерша позвонила, — будто прочитав мои мысли, отвечает Артур, помогая мне подняться. — Сказала, что какая-то дама, по виду пьяная, караулит мой офис. Вы пьяны, Элина Юрьевна?
— Нет. Но сейчас мне бы не помешало выпить.
— Замерзли? Идемте.
Видимо та самая вахтерша, рентгеном просканировала меня, едва мы вошли в просторный вестибюль.
— Доброе утро, Артур Петрович, — чинно поздоровалась старушенция. — Стало быть, к вам?
— Да, ко мне. Спасибо, что позвонили, Маргарита Семеновна, бдительность проявили, так сказать. Девушку спасли, от простуды.
Маргарита Семёновна заметно приосанилась, я даже порывалась улыбнуться ей, с благодарностью, но старушка открыла рот, заставив меня передумать:
— Ой, да что такими как она будет? Тьфу!
— Чай? Кофе? Или, может быть, коньяк? — Артур проводил меня в свой кабинет, и заботливо усадил в широкое кожаное кресло.
— Кофе, наверное.
Перфильев исчез за дверью, где, скорее всего, находилась обеденная зона, дав мне время осмотреться. Офис произвел на меня впечатление. Дорого-богато, помноженное на семь. Обстановка, буквально вопила о благополучии адвоката, что, наверное, должно вызывать у граждан доверие. Раз прислужник Фемиды богат, значит успешен, а раз так, то ему смело можно перепоручить свои проблемы, и он их, обязательно, решит. За весьма нескромный гонорар.