Если бы у меня был прибор, стирающий людям память, на голову Жданова обрушился бы громоздкий тяжёлый стул, на котором сижу. Несколько раз.
Нутром чую, что от шоколадного предложения Жданова, прямо-таки несёт душком. Он не доброе дело сделать для нас с папой хочет, а заиметь ещё один рычаг давления.
— Какими бы ни были завлекательными условия, считаю, что отцу необходимо уволиться, — высказала точку зрения и, вынув ладонь из-под руки Жданова, наглядно продемонстрировала, что ни на какую признательность с моей стороны ему не стоит надеяться.
Вадим Викторович остро отреагировал на пренебрежительный жест, он резко и довольно грубо, вернул мою ладонь на прежнее место и вновь сверху положил свою руку.
— Напоминаю, у тебя нет права ни в чём мне отказывать, тем более в такой малости. И раз уж об этом зашла речь, поговорим о правилах, которым ты обязана следовать…
В арсенале Вадима Викторовича имелся не просто список из правил, а длинный и многочисленный свод. Озвучивать он его начал ещё до того, как официант у нас принял заказ, но теперь перед нами уже благоуханно дымятся на столе блюда, а Жданов всё свои требования перечисляет. И с каждым пунктом лишь убеждаюсь, это не договор на отношения – это обыкновенное рабство.
Без его на то дозволения, мне даже днём после пар с подругами на улице постоять и поговорить нельзя. А ещё лучше скотчем к руке привязать телефон, потому как последствия за не отвеченный вызов – чуть ли не расстрел. Но самый, конечно, огромный перед Ждановым грех – это если из его черепушки полезут рога. К «рогам» Вадим Викторович относит не только интимную близость, но и дружеское общение, болтовню по телефону, находиться в кафе за одним столиком, посещение кинотеатров, театров и тому подобное…, также под запрет попала переписка в социальных сетях. Впрочем, как и сами социальные сети, мне теперь там фото выкладывать не развешено, видите ли, я таким образом привлекаю к себе излишне много внимания.
Злилась, но слушала, а порой по требованию мужчины в знак согласия и кивала.
— Это всё? — спросила я, когда Жданов наконец-то умолк.
Очешуеть, Жданов задумался, то есть он сейчас, после того как выкатил миллион правил, полагает, что какие-то моменты мог упустить?!
— Да, всё, но список остаётся открытым.
Подобралась, настал момент «Х», теперь главное - удачно сдать карты, если всё получится, власть Упыря надо мной быстро закончится.
— А у меня же тоже могут быть условия, верно? — стараясь не выдавать волнения, поинтересовалась.
Жданов не только вопросительно посмотрел, но и на несколько мгновений даже жевать перестал.
— Почему бы и нет, — передёрнув плечами, он отложил приборы, тем самым показывая, что готов внимательно выслушать, ни на что не отвлекаясь. — Любопытно, что у тебя там?
— Ну, у меня не условия, а условие. Всего одно. Хочу, чтобы ты тоже хранил мне верность, а если вдруг изменишь, хотя бы один раз, тогда на этом моменте, не дожидаясь года, отпустишь.
В воображении представляла, что требование произнесу уверенно и, глядя Вадиму Викторовичу в глаза, на самом же деле, дрожащим голосом просто промямлила, а смотрела исключительно на салфетку, которую нервно сминала в руках.
Архиважно, узнать, как Жданов отреагировал, чтобы действовать по ситуации, но заставить себя поднять взгляд не могу. Ещё несколько дней назад, кто бы мне сказал, что потребую от Вадима Викторовича игнорировать других женщин и спать только со мной, в лицо бы расхохоталась.
— Значит, не желаешь мной с кем-то делиться? — протянул Вадим Викторович, причём в интонации присутствовали как ироничные ноты, так и довольные.
Фух, неплохое начало, раз не услышала агрессивно категоричное: «Ещё чего выдумала!».
— Хочу знать причину, зачем тебе понадобилась верность? — я на первый вопрос ответить не успела, как Жданов кинул второй, а каким изобличительным тоном он это сделал – вообще отдельная тема.
Неужели рассекретил мой план, сделать ставку на его неуёмную любвеобильность, чтобы поскорее разорвать наш договор?
— Как по мне, причина ясна, — до сих пор не решаясь оторвать взгляд от салфетки, ворчливо заявила я. — Когда мужчина одновременно ну…, то самое с двумя женщинами – это мерзко и гадко.
— А почему гадко?
Жданов, ты дурак, что ли?!
— Не знаю, что сказать, мне и теперь кажется, ответ очевиден, — раздражаясь, выдохнула я.