Ловким движением я снимаю ее багаж с ленты до того, как она успевает его опознать и обратиться ко мне с просьбой.
- Спасибо, молодой человек.
Она ослепительно улыбается, в больших карих глазах читается логичный вопрос.
- Не за что. Сразу понял, что ваш. Вы следили за ним глазами.
И плевать, что я подошел со спины. Она смотрит на меня с восторженной благодарностью. Конечно, ведь я не могу лукавить и, уж тем более, обманывать. Я же рыцарь.
- Ханифа.
В этот раз она представилась первой, значит, дела идут лучше некуда. Я не успеваю представиться в ответ, потому что лысый мужчина в круглых очках резко толкает меня плечом в неудачной попытке поймать свою здоровую сумку. Значит, настал момент икс: я либо в конце концов сойдусь с Ханифой, либо опять облажаюсь.
Незнакомец сердечно извиняется и традиционно роняет томик Лермонтова, который все это время держал подмышкой. Я снимаю любые претензии отработанным жестом и, когда наклоняюсь за книгой, вижу у автомата с напитками девушку: как всегда, плачущую и поразительно красивую.
- Приятно познакомиться, Ханифа. У вас замечательное имя. Я…
Неужели никто не подойдет к девушке в бежевом плаще? В который раз я молюсь, чтобы кто-то остановился, потому что не могу спокойно наблюдать за тем, как она рыдает. А толпы живых людей неумолимо идут мимо, словно ее вовсе не существует. Больше всего в жизни я боюсь быть частью этой неосмысленной массы. Значит, сегодня я снова облажаюсь.
Бросаю Ханифе бестолковое «простите, я больше не могу» и в который раз плетусь к автомату с напитками. Хотя я, на минуточку, единственный в терминале, для кого плачущей девушки действительно не существует.
Я только помогу ей и тут же исчезну.
- Позвольте я оплачу.
Выуживаю карту из портмоне и прикладываю ее к терминалу. Бутылка воды без газа с оглушительным стуком падает в поддон.
- Спасибо. Моя карта не работает. Напасть какая-то.
Оглядываюсь на Ханифу и многозначительно киваю в знак того, что скоро вернусь. Ловлю себя на мысли, что в этой извращенной игре я не рыцарь, а скорее неутомимый Карлсон.
- Давайте я вызову вам такси до дома.
- Нет, спасибо. Я вызову сама.
- Ева, что я могу для вас сделать?
- Ничего, спасибо. Боюсь, вы ничего не можете сделать. Я, вроде бы, не называла своего имени.
Она всегда отказывается, но я предлагаю машину снова и снова в тупой надежде на другой результат. Я читал, что именно так обычно действуют сумасшедшие. А я давно подозреваю, что съехал с катушек, так что решаю сменить стратегию на еще более безумную.
- Тогда я расскажу вам кое-что, чтобы вы перестали плакать. Потому что смотреть на это невыносимо, уж простите. Там стоит девушка, на которой я должен жениться. И она меня даже не раздражает.
- Оу, поздравляю. – Она перестает плакать, пересекается взглядом с Ханифой, застывшей поодаль и явно озадаченной моим поведением. Мокрые от слез глаза Евы транслируют разочарование. Или мне хочется так думать. - Ее выбрала ваша семья?
- Нет. Наверное, как раз поэтому она меня и не раздражает. Но, когда я вижу вас, я перестаю замечать кого-то кроме. Время останавливается, понимаете? Кстати, в буквальном смысле. Ну вот, видите, вы уже улыбаетесь.
Ева насмешливо хмыкает и отвечает с оттенком раздражения в голосе:
- Более того, я почти смеюсь. Когда в следующий раз соберетесь жениться, попробуйте не пялиться на незнакомых женщин, это поможет сохранить ход времени.
- Почему вы сразу решили, что я подлец?
- Потому что вы говорите, как все, кто пытался затащить меня в постель. Правда вы пока самый нахальный.
- Почему вы думаете, что все, как один, хотят затащить вас в постель? Я, может быть, в вас влюбился.
- Точно. И на берегу, из самых благородных побуждений вы решили познакомить меня с невестой.
- Вы все не так поняли, Ева.
Я произнес фразу из запрещающего списка пособия по женско-мужской коммуникации, но не получил втык от Напарника. Может, он вошел в спящий режим? Тогда попытка провалена и о Ханифе можно забыть. По крайней мере на сегодня. Впрочем, Напарник всегда разговаривает со мной неохотно. Я, видите ли, задаю слишком много вопросов.