— Ольга Максимовна, это сын нашего машиниста Кравцова — Борис Кравцов, — сказал Виктор. — Тоже в ремесленное метит.
— А в каком классе? — деловито осведомилась девушка.
— Седьмой кончаю, — ответил Борис.
— Седьмой — другое дело. А то некоторые норовят попасть в группу электриков из шестого. Из шестого теперь нельзя. А как учитесь?
Борис сказал.
— Ты что ж? К отцу? — перешла она на дружеское «ты».
Борис показал телеграмму. Девушка прочла и кивнула головой:
— Такая здесь уже есть. Весь завод знает. Скоро пойдем и мы смотреть на вальцы.
Ольга Максимовна подошла к ученику, у которого не ладилась работа, и взяла из его рук трехзубую вилку.
— Не так, Малыгин, не так. Вот, смотри.
И медленным, но сильным движением руки провела прутом по стали.
Так она ходила от одного ученика к другому и каждому что-нибудь объясняла, а ребята внимательно слушали, брали из ее рук вилку и делали, как она показывала.
— Какой у вас молодой мастер! — тихо сказал Борис Виктору.
— А чем плохо? Она окончила котлостроительный техникум и заочно учится на третьем курсе института. Вначале, конечно, ребята не доверяли, а потом, как увидели, сколько она знает, сразу поверили. И дисциплина совсем другая стала. Да что. Ее портрет даже в газете был!
— Ну, кончайте да садитесь в кружок — побеседуем, — сказала Ольга Максимовна.
Ребята сняли свои причудливые маски, отряхнули с костюмов пыль и расселись вокруг мастера на деревянных брусках.
Парнишка, что подмигнул Борису, подтолкнул своего соседа локтем, тот ответил тем же.
— Отставить! — строго сказал им Виктор.
Он был старостой, и его слушались все ребята. Борис тоже сел с ремесленниками.
— Вот видите, — сказала Ольга Максимовна ребятам, — как легко свариваются толстые листы стали. Шов получается не очень-то гладкий, зато крепкий. А завтра мы с вами поработаем на автомате. Там вы не увидите ни масок, ни яркого света. И шов получается ровный, гладкий, как замазка по краям оконного стекла. Так теперь и сваривают барабаны для котлов. А что было раньше! Даже страшно об этом читать. Один человек садился в котел и поддерживал заклепку клещами, напирая на них изо всех сил грудью, а другой колотил снаружи по заклепке молотом. Это почти все равно, что бить человека молотом прямо по груди. Люди в котлах корчились, глохли. Так их и звали: глухари. А теперь мы свариваем барабаны автоматами, — продолжала Ольга Максимовна. — Да какие барабаны! Четырнадцати метров в длину. А сам котел имеет высоту десятиэтажного дома. В его топке можно вертикально поставить сразу два паровоза — вот она какая! И заметьте: это наши советские ученые впервые стали сжигать в топках антрацитовую пыль. Из года в год, из десятилетия в десятилетие пыль шла в отвал наряду с землей и камнем, как негорючее вещество. Наши инженеры сказали: «Зачем ей зря пропадать!» Стали думать, как сжигать пыль, и, между прочим, обратились к одной заграничной знаменитости, специалисту по котлостроению. Профессор ответил: «Гореть не может и не будет». — «Нет, будет!» — сказали советские ученые. И антрацитовая пыль загорелась несчетным числом электрических ламп. «Горит», — протелеграфировали наши ученые заграничному профессору. «Не верю», — ответил им профессор. Все засмеялись. Глядя на ребят, засмеялась и сама рассказчица, да громко, весело.
— А все ж таки поверил? — спросил кто-то:
— Поверил, конечно. Это ведь давно было, С тех пор им там, за границей, многому пришлось поверить.
Ольга Максимовна взглянула на ручные часы и заторопилась:
— Пора.
Ребята быстро построились. Виктор подал команду, и колонна двинулась к огромному корпусу.
Борис стоял на месте и смотрел ремесленникам вслед. Ему было немножко не по себе — не то что обидно, как-то сиротливо стало. Но тут Ольга Максимовна оглянулась и кивком головы подозвала его к себе:
— Ты что отстаешь? Пойдем вместе. Сегодня особенно интересно посмотреть: сталь-то девяностомиллиметровая! Выдержат ли вальцы…
— Выдержат, — сказал Борис уверенно, — Отец ручается.
Ольга Максимовна сбоку глянула на него и улыбнулась:
— Выдержит, конечно. Вот и посмотрим.
Через широкие ворота они вошли в цех. Там все было огромное: и сам цех, и стальные темно-шоколадного цвета цилиндры, напоминавшие паровое со снятыми колесами, и машины-автоматы… Но ни к чему этому Борис не присматривался, а только искал глазами отцовы вальцы.
И он их увидел. Это были гигантские стальные валы, лежавшие горизонтально на возвышении. На конце самого большого из них выдавалась какая-то «коробка», тоже огромных размеров.