– Говори, – бросила через плечо Света, набирая воду из крана в трехлитровую банку.
– Присядь, пожалуйста, – серьезно проговорил Денис.
Света поставила букет в банку и присела напротив в ожидании разговора.
Я не сразу заметил, что ее квартира почти полностью заставлена красными розами в банках. Ей было противно смотреть на них, ведь она не любила эти цветы.
– Зачем ты ушла с ним сегодня? Ты ведь беременна. Я так хотел, чтобы у нас все было хорошо. Через несколько месяцев родители закончат ремонт в моей квартире, и мы поженимся. Вскоре я стану судьей. Мы не будем ни в чем нуждаться. Так зачем ты все портишь? – начал Денис.
– Поженимся? Ты не делал мне такого предложения.
– А зачем? И так все ясно, – уверенно ответил Денис.
– Ничего не ясно! Ты сам все решил! А если я не хочу за тебя замуж? Если не хочу ребенка? – заявила Света, закрывая дверь в кухню, чтобы не разбудить бабушку.
– Не хочешь? А когда я давал деньги на лекарства для твоей бабушки, ты пела по-другому.
Свету взбесили его слова, она указала пальцем на дверь и сказала:
– Уходи сейчас же! Я думала ты делаешь это искреннее, а не для того чтобы затащить меня в постель! Видимо, глубоко заблуждалась!
– Прости. Я сам не знаю, что говорю. Просто очень люблю. Я ревную тебя к Владу. Скажи, у вас что-то было?
Свете вспомнился наш поцелуй, начали покалывать губы. Тогда она и решила сделать аборт.
– Я поцеловала его, – честно призналась Света.
– Но это не серьезно, ведь так? – с надеждой спросил Денис.
Света тут же вспомнила мамины слова и на глаза навернулись слезы.
– Нет, – ответила она, убеждая саму себя в том, что делает лучше мне.
– Тогда собирай вещи. Я нашел покупателя на твою квартиру. А еще договорился с хозяевами новой квартиры, что вы с бабушкой сегодня въедете.
– Хорошо, – сухо ответила она и тут же принялась собирать вещи.
Все ее движения были автоматическими, словно запрограммированный на переезд робот. Только мои искренне улыбающиеся ей глаза напоминали об оставшихся в глубине души чувствах.
Сразу после переезда Света отправилась к гинекологу. Врачи с презрением относились к ее решению.
Отойдя от анестезии, она услышала голос врача.
– Я предупреждала, что у вас поздний срок, – печально заключила врач. – Вы больше никогда не сможете иметь детей. Если вам интересно, это была девочка.
– Алла, – прошептала Света.
Она всегда мечтала так назвать дочь. С ее глаз градом полились слезы и только всплывшие в воспоминании мои голубые глаза заставили Свету успокоиться.
Вслед за этим, последовало следующее яркое воспоминание.
Прошло немало времени с того дня, когда мы вернулись из Сочи. Света никак не могла забыть те прекрасные мгновения, проведенные вместе со мной. Но наряду с этим она не могла забыть и того момента, когда Вика бросилась на меня с поцелуями. Ликующее выражение лица моей матери стояло у нее пред глазами. Света всей душой возненавидела ее.
Вечером, когда Света готовила ужин и, включив радио, пыталась узнать хоть что-то про непонятную инфекцию, раздался звонок.
Она открыла дверь, а перед ней стоял самый ненавистный ей человек в мире.
– Света, помоги, на меня напал какой-то псих! Он гонится за мной! – слезно просила мама.
Света услышала приближающиеся шаги и сказала:
– Я оставляю вас в покое, как вы и просили.
Она закрыла дверь перед маминым носом, оставив ее наедине со своей проблемой, и медленно прошла в комнату.
Присев на кресло, она горько расплакалась и поняла, что поступает неправильно. Резко подскочила к двери, распахнула ее, но никого там не оказалось. Она заметила несколько капель крови на бетоне и задрожала от страха.
Взяв себя в руки, смыла ненавистные следы маминого пребывания и дала себе обещание, что об этом никто не узнает, особенно я.
Я опешил от такого воспоминания. Света не рассказала об этом по понятной причине. Она побоялась, что я ее возненавижу. Девушку мучили угрызения совести. Но теперь-то я знаю, что она десять раз раскаялась в содеянном. Кто я такой чтобы судить ее, ведь и сам не без греха.
Все чувства, которые она испытывала ко мне, были настолько искренними и сильными, что даже, когда за ней пришел Женя со своей группой поддержки, она не думала о том, что с ней будет дальше. Она умоляла их не причинять мне боль, даже зная, что я ее не чувствую.
Теперь Светы больше нет. Я убил любимую и не должен продолжать жить.
Убить себя не мог, одна такая попытка не увенчалась успехом. Мое тело хотело жить больше чем душа, и поэтому я решил просидеть в палате без еды и воды, чтобы в итоге умереть от банального истощения.