5.
Раздался истошный звон. Андрей разлепил глаза, и посмотрел на циферблат механических часов: 7:30. У него было ровно десять минут, чтобы собраться, и еще двадцать, чтобы очень быстрым шагом (или даже бегом) добраться до стройки.
Будильник он выключил и побежал на кухню. Налил стакан воды, выпил, потом налил еще, и еще выпил. Третий осушил наполовину. Очень быстро помылся, вытерся кое как красным махровым полотенцем. Достал из футляра опасную бритву, раскрыл ее, намылил помазок и начал бриться. Он посмотрел в зеркало, и на мгновение замер от ужаса. Картинка, которую воспроизводил мозг, была перевернутой. Он моргнул, и все встало на свои места. Сердце все еще бешено стучало. Зазвонил телефон.
Он одевался, когда телефон все еще звонил. Андрей вытащил из холодильника все съестное, что смог найти, и кинул в рюкзак. Телефон разрывался, и он не мог понять, где он. В доме у него не было телефона, он не мог себе позволить платить за него. Или мог? Одел рюкзак, собрался выходить, но этот звон не давал ему покоя. Тут он понял, что окно в комнате открыто, а звук доносится с улицы, из телефонного автомата.
Он быстро спустился на первый этаж, перепрыгивая через ступеньку, выбежал на улицу под ливень и зашел в телефонную будку как раз в тот момент, когда молния ударила в дерево на другой стороне дороги. Снял трубку и сказал "Алло", но раскат грома заглушил его слова.
- Алло, алло! – кричал он в трубку.
На другом конце линии, где-то далеко, послышался мужской голос.
- Андрей! Ты меня слышишь?
- Слышу! Сань, это ты? Говори быстрее, я в будке! – он посмотрел на улицу сквозь стеклянную дверь кабинки. Столб дождя лил снизу вверх, по дороге на небе ездили машины, небо было под ногами. Он моргнул, отгоняя видение.
- Ты не мог бы меня заменить сегодня на тридцать четвертом? Там много работы. Я не могу сегодня.
- С тобой все хорошо?
- Да. Я уже обо всем договорился. У нас сегодня все критичнее, чем у ваших. Они согласились на замену.
- Ладно, я понял. Опаздываю.
Он положил трубку и побежал. Дождь больно хлестал по лицу, громыхало так, что не было слышно ничего вокруг.
На стройке работа продолжалась, несмотря на ураган, хотя здания на фоне бушующей стихии выглядели такими хрупкими, будто порыв ветра может их надломить. Он поблагодарил бога, что лестницы на всех этажах успели закончить, и ему не пришлось в такую погоду болтаться на подъемнике. Внутри было довольно комфортно, хотя в пустые окна вода заливалась чуть ли не ведрами. На замену в его бригаду, на тридцать третий, прислали Сережу, молодого не женатого парня, который работал строителем всего неделю. Андрей представлял, какого, должно быть, Сереже в первые же дни работы попасть в такие условия. Из-за шума дождя и постоянных раскатов грома было невозможно разобрать кто что говорит. Он слышал через лестничный проем, как на Сережу то и дело орали за его непонятливость. Опытные рабочие могли переговариваться жестами, а новичку это было сложно. Поэтому днем, в перерыве, Андрей подошел к Сереже и предложил ему вместе пообедать.
Они поднялись на тридцать четвертый и сели подальше от края, чтобы временная кровля сверху хоть немного защищала их от дождя. Вода заливала весь пол, но голова и плечи оставались сухими.
- Ты работаешь здесь? – крикнул ему Сережа, запихивая в рот размокший кусок хлеба.
- Что? – еще громче спросил Андрей.
- Говорю, на тридцать четвертом?
- А, да! – заорал Андрей.
Все оставшееся время они ели молча, оставив бесполезные попытки услышать друг друга.
Когда они закончили, Сережа поднялся, сделал пару шагов и поскользнулся на настиле. Он упал, поднялся и снова потерял равновесие. Андрей вверх ногами видел, как Сережа неуклюже шагает прямо к пропасти, пытаясь хвататься за балки. Он моргнул, но картинка не восстановилась. Он резко встал, чтобы помочь, но сам чуть не свалился. Начал судорожно тереть глаза, моргать снова и снова, и, наконец, зрение вернулось. Все, что произошло дальше, заняло не больше секунды.
Ковыляющий по краю этажа Сережа зацепился ногой за одну из временных свай и полетел вниз. Андрей только успел вскинуть руку, которая, впрочем, все равно была безнадежна далеко, когда в воздухе мелькнул ботинок.