– Червяк, ты меня тоже пришьешь, если что-то пойдет не так?
– Некорректный запрос.
– Конечно, дождешься от тебя откровенности.
Когда я шел к люку, хруст под моими ногами был единственным звуком, что раздавался в бункере. Все враги Метрополии уничтожены. Парень с девчонкой, еще какой-то бедняга, и их инструктор тоже. Вот, значит, как мы ведем эту войну. Сами с собой.
В моем сознании рушились храмы убеждений, почти детской веры в Добро и Зло, а также понимание, на какой именно стороне я нахожусь. Люди наивны и беззащитны. Мы охраняем их мирную жизнь. Или мы – не люди, а те, кто сбивает простых смертных с их и без того сложного пути? Расставляем ловушки соблазнов, чтобы потом наказать за нарушение догм и законов. Под словом «мы» я подразумевал Систему, Метрополию, звеном которой несомненно являлся. Общество строит Рай. Он тоже будет наполнен запретными плодами и змеи-искусителя будут развешаны по каждой яблони? Искушаем, чтобы потом карать. Такие создания не в новинку людям, память о них живет в сказках, мифах, легендах. Мы завлекаем, мы обманываем. Мы – демоны, вот мы кто. А население просто верит.
– Слик, настоятельно рекомендую срочно ввести нейролептики. Вы на грани срыва.
– Валяй, Червяк, только в овощ меня не преврати.
Механически, заученным импульсом я выскочил в нейросеть батальона и отправил донесение. Один взорванный бункер, четверо нейтрализованных антропоморфов. Залез в командное меню, посмотрел боевые рапорты. Общее положение дел на тот момент было таково: обнаружено шесть укрытий, уничтожено двадцать восемь бунтовщиков.
Наши потери – восемь человек, из них трое – невозвратные. Еще бы, противник знал толк в войне, раз его натаскивали наши собственные спецы. Да и можно ли было назвать их противниками? Но пока эти вводные отступили на второй план, потому что лейтенант Рамю выбыл после раневого пневмоторакса грудной клетки, и теперь я командовал ротой. И должен был немедленно брать бразды правления в свои руки:
– Слушать меня! Выбывших заменить бойцами второй линии и быть готовыми продолжить движение по маршруту. Об исполнении доложить. Выставить караулы по периметру контролируемых участков. Проверить фильтры в шлемах и питание экзоскелетов. Медикам разрешаю вызвать санитарный модуль.
Сверху скользнул оранжевый жгут веревки.
– Режим «Тиски»!
Пока шеренги проводили ротацию, я успел связаться с комбатом:
– Здесь Слик. Как обстановка, Демерс?
– Мы готовы к движению.
– Отвисай пока на своей точке, я запрашиваю авиационную поддержку. Нужны спецсредства, парализующий газ слишком долго просачивается в подземные бункеры, а потому неэффективен.
– У нас есть что–то позабористей?
– Найдется. Жди от меня сообщений.
– Принял.
Я связался со штабом, вызвал авиагруппу по нашим координатам и собрал свою команду – три десятка парней в одинаковых бронекостюмах. Типовые заготовки людей нового идеального мира. Ветер тряс сучья над нашими головами под аккомпанемент птичьих воплей. Природа словно негодовала в ответ на нежданное вторжение. Радары на визорах показывали пустое пространство вокруг. Звери разбежались, антропоморфы затихли в своих норах.
– Как настроение?
– Давайте врежем им как следует, капитан. Нужно поквитаться за наших, – ответил коренастый штурмовик с красными глазами альбиноса.
Эх, парень, знать бы, кто тут наши, а кто – чужие, подумал я. Но вслух сказал совсем другое:
– Всем – внимание! Ты и ты – организовать круговое наблюдение. Остальным – пятнадцать минут отдыхать. Ожидаем поддержку с воздуха.
Я привалился к мокрому, скользкому стволу, снял с головы тактический шлем. Жадно припал к загубнику, втянул в себя тонизирующую влагу. Моя винтовка стояла на предохранителе, но ствол смотрел туда, в сплетение колючих лиан, жаркий полумрак зарослей. Закрыл глаза, постарался вымести из головы все мысли. Сердце надрывно гоняло кровь по сосудам. Бум, бум, бум. Два удара в секунду. Ребята расположились рядом, кто где. В их репликах я читал спокойствие и злую сосредоточенность. Они целиком доверяли мне, их предводителю и дело было не в нашей, одинаково заляпанной джунглями, униформе.
Что есть пресловутое Лидерство? Качество, без которого немыслим вождь. Тебе по силам в совершенстве вызубрить возможности техники и вооружения, блестяще планировать операции, но люди будут неуютно чувствовать себя за твоей спиной. Я знавал таких командиров. Они получили в офицерской школе высокие баллы, имели властный голос, а солдаты все равно искали любой повод, чтобы выправить себе перевод куда угодно, только бы не остаться под их началом. И эти подразделения почему–то всегда несли самые тяжелые потери. Просто люди не верили в своего вожака, сомнение поселялось в их головах, оно туманило мозги, на доли секунды придерживало палец на спусковом крючке. Ребята действовали строго по установкам, но этого всегда оказывалось недостаточно. В жизни, чтобы хорошо сделать работу, нужно выполнить ее хотя бы на сто один процент. А они готовы были выложиться не больше, чем на девяносто девять. Два процента сомнений портили картину и статистику.