Я аккуратно, чтобы не шуметь, лег на грудь и устремил свой взор туда, откуда исходил звук. Не более чем в пятнадцати футах от меня, в разрывах тумана показалось что-то черное. Это определенно была лодка, и в ней стоял гребец, держа весло. Я замер, стараясь не дышать. Гребец был одет в какой-то черный балахон с накинутым на голову капюшоном. Лодка двигалась по одной из проток к большой воде. Пелена плотного тумана скрыла от меня лодку и гребца, но по всплескам я слышал, что он удаляется. Я глубоко погрузился в кисель, и мне стоило большого труда не шуметь, что бы вновь выбраться на поверхность. Когда все мои конечности были на свободе, я облегченно вздохнул и – о Боже, в горле запершило, и я не смог сдержать кашель. Он показался мне раскатом грома в этой липкой тишине. Я тут же представил, как черный гребец поворачивает голову (если она у него есть) в мою сторону, его руки (опять же если они у него есть), держащие весло замирают на мгновенье в воздухе. Затем весло опускается в воду, и лодка начинает разворачиваться.
«Все-таки богатое у меня воображение» – вновь подумал я, и кислая улыбка появилась на моем лице. Хотя ситуация, похоже, не далека от истины. А если так, значит нужно готовиться к бою. В плен я сдаваться не собираюсь, да к тому же, как нас учили в академии, буры в плен не берут. А вот лодка мне очень даже пригодится. Я аккуратно достал пистолет, заменил обычную обойму на разрывную. Вновь лег на грудь и стал ждать. Не прошло и двух минут, как я услышал всплеск. Лодка шла по той же протоке, по какой плыл и я.
Эти две минуты я не просто ждал, а вспоминал все, что знал о бурах. В академии этому был посвящен целый курс – Буроведение, но я его почти весь пропустил, предпочитая теории практику сложных полетов на низкой высоте. Все, что я помнил и знал о своих врагах – это то, что они выходцы с Земли, по большей части голландцы. После Великого объединения, не желавшие становиться единым европейским государством, они покинули Землю в поисках других планет, пригодных для жилья. Через двести лет земляне встретились, к тому времени уже с Бурской империей. Я не вспомнил, из-за чего началась третья бурская война, но, по-видимому, из-за того же, из-за чего и четвертая. Сферы влияния. Именно. Как бы не прятали политики и генералы истинные причины. Размышлял я не как военный, боевой офицер, а как активист-пацифист. «Слышал бы меня отец» - последнее предположение вызвало невольную улыбку на моем лице.
Всплеск почти рядом, вернул меня в реальность. Я глубоко вздохнул и медленно выдохнул, мысленно дал себе установку на готовность и положил палец на спусковой крючок. Из тумана в нескольких футах от меня показался нос лодки.
Вдруг с окружающим миром стало происходить что-то странное. Чем больше показывалась лодка, тем темнее становилось вокруг. В начале я подумал, что всему виной испарения, исходившие от океана, и что я просто слепну. Но нет, лодку ведь я видел отчетливо. А вокруг меня происходила какая-то метаморфоза. Темнота поглощала все вокруг. Мое периферийное зрение наблюдало, как исчез в чернильной мгле окружающий меня туман, но взгляд был обращен на врага.
Наконец показался кормчий – фигура в черном балахоне. Капюшон скрывал лицо, или что-то еще. В голове всплыл отрывок одного из разделов буроведения – «Когда-то они были людьми, но атомная война и отличные от земных, планетарные условия изменили их облик до неузнаваемости».
Лодка подходила ко мне все ближе. Весло неспешно опускалось и поднималось. При этом руки (!?) его в широких рукавах почти не шевелились. Наконец лодка остановилась напротив меня.
Краем глаза я заметил, чем ближе подходила лодка, тем сильнее сжималось вокруг меня кольцо тьмы. Словно монах (так я окрестил чужака про себя) был рыбаком и невод его, непроглядная чернота, поедал пространство, подбираясь ко мне. А я, как будто, был рыбой, его добычей.
«Все, пора» - решительно сказал я, отгоняя от себя волны страха, и попытался нажать на курок, но не смог. Пальцы не слушались. Я их просто не чувствовал. Ужас проник в мой разум, я попробовал пошевелить ногой. Не смог. Головой. Нет. Мое тело вдруг парализовало и мне оставалось только безучастно наблюдать, как развиваются события.