— Сигареты? — требовательно спросила она.
Джей нащупал в кармане мятую пачку.
— Ну что? — спросил он, в свою очередь затянувшись. — Что там еще с моими мозгами?
Милена помолчала немного, презрительным взглядом окидывая шумную толпу иностранцев, выбирающихся из такси, а потом косо улыбнулась.
— Что если я повторю, что эти рефлексы, пугающие тебя до последнего дендрита, на самом деле принадлежат тебе?
— Я не поверю, — честно ответил Джей. — Да и сейчас, с этой программой в моей башке, разве ты можешь быть уверена?
— А ты — можешь быть уверен в обратном? — парировала Милена. — Отбивайся сколько хочешь, но здесь мне не надо оборудования — привычка заметна и так, а то, что ты творил, было именно привычкой. И дай угадаю… Как и абсолютное большинство наших с Флиппером пациентов, ты не утруждал себя походами к врачам, так ведь?
— «Как и абсолютное большинство».
— Спасибо, котенок, я отлично помню свои слова, сказанные две секунды назад. Апгрейдом ты, поклонник «сколов» десятилетней давности — ах, прости, «выдержки», — тоже не озаботился. Я не виню — почти все наши пациенты это конченые нищеброды. Но мало кто так упрямо отрицает этот факт.
— К чему ты ведешь?
— К тому, что пора перестать открещиваться от собственной амнезии. — Только сейчас Милена отвлеклась от созерцания туристов и подарила ему быстрый взгляд, полный жалости. — Это нормально для таких как ты, разве нет?
Джей промолчал. Да, ему частенько приходилось ковыряться в логах памяти, чтобы вспомнить события недельной, к примеру, давности, но разве это не привычно и для обычных людей, никак не связанных с взломами? В конце концов, разве не именно для этого и существуют логи и автосейвы? Все его знакомые регулярно забывали что-то важное и не очень! Он не так уж и отличался от них.
— Ты хорошо помнишь свою жизнь несколько лет назад?
— Отлично! — Джей ответил без промедления. — Помню установку импланта, например, а мне тогда было всего восемнадцать. По логике вещей, разве не тогда и должны были начаться провалы в памяти?
Именно тогда его жизнь стала в разы сложнее — привыкнуть к руке, привыкнуть к репликатору, сформировать новые стратегии в путешествиях к чужим данным… Его мозг горел, и сестрина болезнь не добавила спокойствия. Но Милену это не остановило.
— Раньше восемнадцати, Джей.
Он замолчал, безропотно позволяя Милене прикрепить вынутую из сумки дерму к его виску. Такой объем данных он не сохранял. Но все равно в памяти оставались обрывки воспоминаний о детстве, родителях… Самые яркие образы — вот сестра показывает ему на стареньком планшете коды, звучат незнакомые еще тогда слова, она водит пальцем по бликующему экрану; вот она ведет его за руку по замызганному тротуару, и родители улыбаются им поодаль; Джей почти не помнит лиц, но улыбки навсегда в его памяти, как и пронзительное ощущение тепла и счастья.
Милена смотрела в смартфон.
— Это действительно тяжело, — пробормотала она. — Фальшивые воспоминания хранятся в том же отделе мозга, что и настоящие. Рассортировать это практически нереально, тем более специалисту со стороны. В будущем я бы посоветовала тебе проанализировать собственные энграммы — просто смоделировать их в киберпространстве максимально точно и посмотреть, станет ли мозг достраивать отсутствующие связи. Судя по твоему лицу, сделать это самостоятельно ты явно не в состоянии.
Это также было нормально для людей, у которых мозги забиты тоннами другой информации.
— …Здесь и будет ответ, Джей. По логике вещей, твоя башка давно превратилась в мусорку, в которой просто нет места для старых воспоминаний. Однако если оно вдруг появится — продолжение того, что ты сейчас с трудом вспоминаешь, — то будь уверен, это ты сам выстраиваешь собственное прошлое. В пространстве по типу клетки Флиппера, без отвлечения на среду и лишнюю информацию, реальная память обычно капитулирует под натиском желаний. В общем-то, процесс сродни мечтаниям, с той только разницей, что тебе будет невероятно легко поверить в эти мечты. Понимаешь? Ты хочешь этих воспоминаний, и мозг тебя очень любит и дарит их, только чтобы ты, дорогой, не чувствовал дискомфорта. Но не сомневайся — это разум пытается тебя запутать
— Это ты меня сейчас пытаешься запутать.
— Почему это тебя так пугает? — Милена пожала плечами. — Вот, я даже могу показать реакцию твоей мозжечковой миндалины — реально пугает.
Помедлив немного, она продолжила:
— А если энграммы начнут выстраиваться легко и свободно, то это… девяносто процентов на то, что они являются искусственными. Искусственно созданными, точнее. Фальшивым воспоминаниями даже не нужно будет подстраиваться к реальным, мозг просто использует готовый фейковый шаблон, чтобы сконструировать твою фейковую жизнь.
— Словом, чем труднее это будет — тем больше вероятности, что воспоминания окажутся настоящими?
— Ты же сам знаешь, какое старье стоит у тебя в черепе. Исходя из простой логики — на такой рухляди любая работа с собственным мозгом должна проходить со скрипом. Просто помни об этом.
— Есть ли гарантированный способ отделить реальные воспоминания от ложных?
— Долгая операция с заменой всех имплантов, — Милена криво ухмыльнулась, прекрасно понимая невозможность этого сценария. — Ну или проще — социальный метод. Просто найди тех, кто тебя знал, и спроси их, совпадают ли твои воспоминания с их. Сестра подойдет. И, пожалуй, лучше не думай об этом сейчас, чтобы еще больше себя не запутать. Это ведь чистая случайность, что к твоим личным проблемам добавились проблемы с мировыми заговорами имени Клакера и Айны.
Джей задумался на полминуты. Он невольно вспомнил слова Китти — о том, что он не верит в случайности в мире, где существуют искусственные интеллекты. Подумал о Клакере и морде китайского дракона на его плече: «Сов-па-де-ни-я. Обожаю!».
Джей всегда был параноиком, а потому уже поставил бы собственный протез на то, что его провалы в памяти все же как-то связаны с, по крайней мере, Флешкой, раз они все-таки встречались раньше — доказательство этому было железным и, должно быть, сдохло где-то там на улице в лапах гангстеров с татуированными икрами. Хоть Клакер и говорил, что выбрал их троих наобум, но за Клакером стояла Айна, а она — Джей уже убедился, — просчитывала каждую мелочь.
Он внезапно усмехнулся, заставив Милену вздрогнуть.
— Не думать — легко. У меня нет никакого желания думать больше, чем надо.
«По крайней мере, лучше тебе в это поверить, Милена, Менада».
Джей чувствовал, что происходящее свернулось в тугую пружину, едва прижатую пальцем то ли Айны, то ли кого-то более могущественного, и меньше всего хотел, чтобы освободившимися кольцами ударило по посторонним. Тем более, таким посторонним, что искренне пытаются ему помочь, пусть и из профессионального интереса.
— Сейчас мы просто рванем в Токио, я увижу Айну, и мы… А кстати, куда направитесь вы?
Удивленная такой резкой сменой настроения, Милена задумчиво кивнула, а потом усмехнулась в ответ:
— Тоже в Токио, нельзя же расстраивать Леху. Но надеюсь, не с вами — я ненавижу эконом-класс.
— Уверен, Флешка позаботится об этом.
— Берегите ее, — Милена ловко швырнула окурок в урну, — вы двое. Я по-прежнему считаю, что она в вашей компании самая умная. И… у вас с ней какая-то связь? Вроде нашей с Флиппером.
— А какая связь у вас с Флиппером?
Этот вопрос давно его интересовал.
— В этом и суть — ты заметил, что мы связаны, но не знаешь, как. Это как раз то, что я заметила, глядя на тебя и Флешку, — Милена и не подумала отвечать прямо. — И этот ваш фокус в клетке — слияние… Но дело даже не в нем. Вы давно знакомы.
— Мы виделись однажды. До встречи с Клакером. Поэтому я и решил, что он подобрал нас троих неслучайно.
Боль пришла внезапно. Джей ощутил, что его череп вскрывают. Как консервную банку. Или как кокос… Отверткой и молотком, как он не так давно вскрывал череп Клакера. Образы из недавних воспоминаний бросились к нему, выбивая воздух из легких, заставили рухнуть под их тяжестью и беспомощно сползти по стене.