— К сожалению, нет.
— Удивительно! Я вроде так старался, а все оказалось напрасным…
— Давай вернемся к нашим баранам, — потребовала Лалинэ.
— К каким таким баранам?
— Из-за которых ты вздыхал и меня разбудил.
— Так бы сразу и сказала, а то я думаю — о каких баранах ты говоришь?.. Прямо не знаю, с чего начинать.
— Начни с самого первого барана, а там, смотришь, и до последнего доберешься, — посоветовала Лалинэ, интуитивно чувствуя, что ей предстоит услышать что-то важное, а может, и неприятное. Она знала Власа. По пустякам он не стал бы проявлять нерешительность.
— Лалинэ, ты моя жена, первая и самая любимая…
— А что, ты тут себе другую, нелюбимую, нашел?
— Лалинэ, перестань шутить, мне не до шуток.
— Тогда перестань ходить вокруг да около, говори прямо, что у тебя тут случилось, — строго, как судья, потребовала она.
— Три месяца тому назад я совершил побег из колонии.
— Ты что, шутишь или белены объелся? — изумилась Лалинэ.
— Я говорю правду.
— Как ты мог совершить отсюда побег, если сейчас находишься рядом со мной? Ты же в последнем письме сообщил, что тебя могут как дисциплинированного зека досрочно освободить?
— Побег я совершил ночью, а под утро вернулся назад.
— Зачем надо было бежать, чтобы вернуться? Что-то я не понимаю.
— Я помог одному человеку бежать отсюда, поскольку только я знал этот путь. После его побега я и вернулся назад.
— Этот человек был твоим хорошим другом?
— Нет, за то, что я помог ему, он заплатил мне сто пятьдесят тысяч долларов.
— Ничего себе, какие деньги ты смог здесь заработать, — удивилась Лалинэ. — И куда ты деньги дел?
— Спрятал!
— Где же ты их мог тут спрятать? И как теперь будешь отсюда выносить?
— Я их спрятал на воле. Помнишь, я жил у одной девушки на квартире? Я рассказывал тебе об этом.
— Помню. Если не ошибаюсь, тогда еще Маринэ не родилась.
— Да, так оно и было.
— Я помню, ты говорил ей, что находишься в ее городе в командировке. Ну и что ты хочешь мне о ней сказать?
— Деньги я оставил у нее на хранении до лучших времен.
— А если она их присвоит? Или выдаст тебя?
— Нет! Это исключено.
— Почему ты так считаешь?
— Я уверен в ее порядочности.
— Чем же она смогла заслужить у тебя такое доверие?
— Ты только сейчас не волнуйся и пойми меня правильно. Она меня любит. В день побега из колонии я узнал, что она родила от меня дочь и растит ее одна.
— И ты так просто мне это говоришь? Какие же вы все кобели! И что же мы с ней будем делать, как станем тебя делить? Ты мне какую часть себя отдашь, нижнюю или верхнюю? — Лалинэ разрыдалась.
— Я рассказал тебе об этой женщине только потому, что люблю тебя и не хочу, чтобы у нас друг от друга были какие-то тайны.
— Хороша любовь, когда ты делишь ее с другой женщиной!
— Я Ирину просто пожалел, чисто по-мужски.
— Признайся честно, сколько у тебя по стране таких женщин, как Ирина, которых ты чисто по-мужски пожалел и у которых от тебя дети?
— Больше ни одной нет и не будет.
— Я узнаю, где она живет, и поеду набью ей морду.
— Вот это лишнее. Ирина знала, что я женат, и совершенно не претендовала на твое место. Она всего лишь украла у тебя миг счастья. С рождением дочери у нее появилась цель в жизни, и ей от нас ничего не надо. Ирина не гулящая женщина, она просто обойденный семейным счастьем человек. И обижать тебе ее я не позволю.
— Не знаю, смогу ли я тебя когда-нибудь простить. Вся эта грязь мне не нравится.
— Мне тоже. — Желая примириться, Влас попытался обнять жену.
Лалинэ оттолкнула его.
— Не лезь ты ко мне со своими нежностями! Я еще не свыклась с мыслью, что у тебя есть официальная жена для свиданий и передач, а другая для души.
— Лалинэ, не зли меня. Душой я всегда был с тобой, — обиженно заявил Влас, отвернувшись к стене.
Поднявшись, Лалинэ принялась готовить завтрак. Она никак не могла успокоиться.
— Почему ты такой везучий? Женщины тебя любят. Тебе удается бежать отовсюду, когда ты вздумаешь. К тому же даже в таких идиотских условиях тебе удается делать большие деньги.
— А ты меня за что любишь? — не поворачиваясь к жене лицом, но чувствуя, что гроза уходит, спросил Влас.
— Да черт тебя знает, за что. Может быть, за то, что ты везучий, а может, лучше тебя пока не нашла себе мужика…
Так, слово за слово, через пару часов они почти помирились. По крайней мере так казалось Власу.
Во время обеда Влас спросил жену:
— Когда ты последний раз проведывала своего брата Кушбия в колонии?