— А ты, Лариса, больше Петровне ни о каких своих покупках не рассказывай и не соблазняй ее; иначе она меня разорит, заставит в долги влезть. При всем нашем желании нам с вами, бизнесменами, равняться не приходится.
— Опять речь о деньгах завели, мне эта тема на работе надоела, — недовольно поморщился Арканов.
— Давай, Олег, пока Мария накрывает на стол, выйдем во двор, посидим в беседке, поговорим. Я думаю, женушки без нас не будут скучать.
— А мы посмотрим ваш агрегат в работе, — предложила генеральша.
Выйдя во двор, Шаповалов заговорил на приятную для Арканова тему:
— Перед отъездом из города в столицу на учебу я видел твою Вику. Совсем невестой стала, загорела, повзрослела.
— В мае уже двадцать один год исполнился. Все лето отдыхала на море.
— Почему она учится в Университете дружбы народов, а не в МГУ?
— Хочу, чтобы она знала иностранные языки в совершенстве.
— И сколькими она уже овладела?
— Знает английский, французский, португальский. Языки ей легко даются.
— Вика сейчас учится на четвертом курсе? — высчитал Шаповалов.
— Да! Еще хочу, чтобы она экономический факультет закончила.
— А она сама хочет?
— Заявила, что, пока одну учебу не закончит, о другой и думать не собирается. Но я ее уломаю.
— А мой оболтус закончил юрфак университета и больше учиться не собирается.
— Ничего себе — оболтус! С отличием закончил университет, в двадцать восемь лет уже имеет звание подполковника и руководит уголовным розыском!
— Не в управлении, а всего лишь в райотделе.
— В его годы куда спешить? Еще успеет отца перегнать!
— Ну, догнать меня он еще сможет, но перегнать вряд ли удастся…
— Почему?
— Слишком много у него конкурентов, и цепких, и цену себе знающих…
— Но у них нет отца-генерала… — с улыбкой заметил хозяин дома.
— У него отец — генерал, а у его конкурента отец с деньгами. Тут не угадаешь, чей козырь выше окажется.
Прогуливаясь, они пока не затевали серьезный разговор. Впереди был ужин, а важные дела на пустой желудок не решаются.
После обильного ужина с коньяком и шампанским, после общей беседы за столом мужчины вновь оставили своих подруг и удалились в кабинет Арканова, где уселись за шахматы, не забывая вести между собой беседу.
Где-то в середине партии Арканов, сделав ход белой ладьей, поинтересовался:
— Что-нибудь получается с раскрытием убийств?
— Получается! — Шаповалов сделал ответный ход.
— Что-то я не слышал, чтобы кого-то посадили в кутузку. Сегодня днем встречался с прокурором области, он тоже успехами не хвалился.
— Не всегда прокурор знает все, что знаем мы. Точно так же и мы иногда можем не знать о фактах, ставших известными следователям прокуратуры.
— Но меня-то ты можешь проинформировать?
— Я же к тебе приехал не только чаи распивать, но и поговорить по интересующему тебя делу.
— Может быть, шахматы пока отложим?
— Не возражаю. — Шаповалов отодвинул шахматную доску в сторону. — Могу тебя обрадовать: мы все-таки вышли на след убийц и даже кое-кого из них знаем. Но для ареста подозреваемого доказательств пока маловато.
— Уже хорошо то, что есть подозреваемый. Он вас выведет потом и на остальных членов банды.
— Но мы не можем к нему подступиться. А ждать, когда его группа совершит еще одно убийство, мы тоже не можем себе позволить.
— Расскажи мне подробнее, кого вы подозреваете? В пределах возможного.
Шаповалов рассказал Арканову о Хворостове. Тот удивился смекалке и расторопности оперативников, но не одобрил промедления:
— Что вы миндальничаете с этим Хворостовым? Я бы на вашем месте немедленно посадил его в кутузку и взял за горло. Никуда ему от вас не деться, быстро бы выдал всех своих сообщников.
— Это, Борис, тебе только так кажется. Ты рассуждаешь как дилетант и в юриспруденции не разбираешься.
— В чем мое дилетантство?
— Если мы последуем твоему совету, то за такую лихость не только подчиненным моим достанется на орехи, но даже я, возможно, не усижу в своем кресле.
— Да почему в конце концов?!
— Наше предположение об участии Хворостова пока что зыбкое и хлипкое. И в одно прекрасное время все доказательства превратятся в ничто, в пыль. Они должны быть настолько весомыми, чтобы он не смог ускользнуть. Вот почему я не могу позволить своим ребятам арестовать его. Я уверен, что он действует не один. Поэтому спешить сейчас нельзя, мы должны прихлопнуть его наверняка.