Незаменимых — нет. Гораздо
больше невостребованных.
Свое шестидесятилетие Арканов решил отмечать дома, в семейной обстановке. В помощь домработнице нанял повара и официантов из ресторана. Пригласил и музыкальный ансамбль с певцами. Среди сорока семи приглашенных были и супруги Шаповаловы.
Многие из приглашенных на торжество были так называемыми бизнесменами и умели не только делать большие деньги, но и красиво отдыхать. Арканов постарался предоставить им такую возможность.
Многие друзья Арканова были хорошо знакомы с Шаповаловым. И конечно же, они не могли удержаться от вопроса, который интересовал всех: как идет расследование убийств промышленников, — беспокойство богатых людей за свою безопасность было естественным.
Всем любопытным Шаповалов отвечал, что сдвиги есть, но преступники пока не пойманы.
Арканов только сейчас понял, что любой из его друзей может завтра стать жертвой Хворостова. Чувствовать себя косвенно виновным в чьей-то гибели, зная, что в его силах было предотвратить несчастье, Арканову стало невыносимо.
Такое прозрение заставило его пересмотреть первоначальную позицию. Внутренне он уже был согласен с предложением Шаповалова.
Торжество подходило к концу, торт был съеден, гости постепенно стали расходиться. Собрались домой и супруги Шаповаловы. Но Арканов остановил генерала.
— Я бы тебя, Олег Игоревич, попросил задержаться. Хочу обговорить с тобой одно дело.
Проводив гостей, Арканов пошел искать Шаповалова. Тот сидел в кабинете и разыгрывал на компьютере всевозможные баталии. Увидев Арканова, Шаповалов прекратил игру и выключил компьютер.
Арканов устало опустился в кресло.
— Расскажи мне, Олег Игоревич, как там у вас дела с Хворостовым?
— Мы его обложили, как волка, но пока клиент из вашего круга к нему с визитом не приходил. А почему ты вдруг этим интересуешься?
— Сегодня послушал разговоры людей, и так тяжело стало… Поэтому принимаю твое предложение. Не ждать же, пока кого-нибудь из моих друзей бандиты убьют.
— Тебе, Борис, это зачтется — если не на земле, то на небе обязательно. — Шаповалов не скрывал радости.
— Лучше было бы, конечно, на земле, да чтобы я и в живых остался.
— Так оно и будет!
— Хватит меня завтраками кормить, ты мне лучше скажи конкретно, как это вы обложили Хворостова?
— С санкции прокурора мы у него везде, на работе и дома, поставили микрофоны. При необходимости можем записать все его телефонные разговоры. Установили за ним — постоянное наблюдение. Но должного результата пока нет.
— Понятно! — подытожил Арканов. — Так вот, послушай. Завтра утром я договорюсь с Хворостовым о встрече, скажу ему, что хочу сдать на хранение в банк валюту. Сдавать, естественно, буду не свои деньги, а ваши, не так ли?
— К сожалению, я тебя должен разочаровать. У нас нет валюты в том количестве, какое может заинтересовать Хворостова. Насобирать тысяч десять долларов мы сможем, но это же пустяк. Нужно не менее четырехсот — пятисот тысяч.
— Выходит, я должен рисковать не только своей жизнью, но еще и своими деньгами?
— Борис Альбертович, чего уж говорить о каких-то деньгах, когда ты решил жизнью рисковать ради своих друзей?
— Ну что с вами делать, без ножа режете…
— Вспомни, когда ты лимон долларов отдал за Вику, я гарантировал тебе возврат этих денег?
— Гарантировал!
— Вернул?
— Вернул, но не сразу и не все. Помнишь, сначала ты вернул мне шестьсот тысяч, а потом все остальные.
— Мы тогда смогли полтора миллиона долларов изъять у Меченого, которые пошли потом в доход государству. И сейчас мы имеем дело не с нищими, а с банкирами, поэтому любую сумму, которую ты вложишь в «Зарабанк», ты не потеряешь. Это я тебе опять гарантирую.
— А если все же Хворостов умыкнет деньги, тогда как быть? Непредвиденные обстоятельства ты не учитываешь?
— Мы всегда сможем восполнить твои потери за счет «Зарабанка». Я интересовался в налоговой инспекции, мне сказали, что этот банк кредитоспособный. Так что никаких материальных убытков ты не понесешь.
— Ты меня, Олег Игоревич, прямо задавил, — сдался наконец Арканов.
— Борис, я тебя очень хорошо понимаю, и не в день твоего рождения нам надо было бы говорить о деле, но у нас с тобой нет другого выхода. Я бы с удовольствием согласился поменяться с тобой местами, но вся беда в том, что я у Хворостова доверия не вызову, сам понимаешь.