Давид вспомнил, как познакомился с Ирмой на вечеринке в стиле урбан-джунгли. Она была одета в неоновый топ и рваную юбку, светящуюся разными цветами. Они пили и танцевали всю ночь. Ирма подходила ему – веселая и красивая спутница жизни, прекрасно входящая в его окружение, так как сама выросла в подобном. Одно время Давид периодически задумывался о детях, но тут же отгонял от себя эту мысль. Орущий младенец, Ирма, думающая только о том, как похудеть, сменяющие друг друга няни – это все наводило тоску. Что приносило Давиду радость? Он не мог вспомнить. Все чудеса света закончились к просмотру еще лет в 20. Экстрим Давид не любил и в качестве впечатлений его не использовал. Женщины – их было не много. Все они были похожи друг на друга как куклы в магазине, отличие только в цвете волос, глаз и одежде. Давид попробовал представить себя с девушкой не его статуса – этакой полноватой, стеснительной простушкой, которая с преданностью будет смотреть в его глаза, родит ему детей и даже будет сама их воспитывать. Нет. Давид не сможет жить и тем более быть счастлив с такой. Его уклад жизни и его привычки были сформированы еще в детстве и другой образ просто не существовал в голове.
На пятый день Давид пытался вспомнить, делал ли он когда – либо добро другим людям. Его предприятие регулярно выделяло деньги на различные благотворительные фонды, но сам он ни разу не интересовался, доходили ли эти деньги всем, кому предназначались. Его вообще мало волновали люди. Каждый ведь живет как может. Раз не можешь – значит не живешь, все просто. Из памяти всплыло видение многолетней давности – Он с родителями на очередном курорте, мама лежит под огромным зонтом на шезлонге с коктейлем в руках, отец смотрит какое- то видео в телефоне. По пляжу идет девочка лет 6, странно передвигаясь. Следом за ней идет ее мама и неотрывно смотрит на девочку, казалось, будто мать ожидает, что ребенок вот-вот упадет.
- Мам, что это с девочкой? – спрашивает Давид. Она поворачивает голову, снимает очки и некоторое время смотрит на людей. Потом зовет отца: - Саша! Ты обещал нормальный отель! Что здесь делают эти ДЦП-шники?!! Она сказала это громко, достаточно громко, чтобы женщина с дочкой услышали ее слова. Женщина спешно схватила ребенка на руки и убежала.
- Давид, эти люди не должны тебя волновать. – мама опять надела очки.
- Но эта девочка.. Может ей нужна помощь..
- Нет! Девочка, женщина, они не должны вызывать у тебя жалость. Мы оградили тебя от общения с подобными людьми и будь любезен, не обращай свое, и мое тоже, внимание на них.
Давид запомнил эти слова и никогда не смотрел на то, что могло вызвать у него чувства сострадания или жалости. Он не такой как эти люди.
И вот сейчас, сидя в орбитальном модуле в многих километрах от Земли, совершенно один, к Давиду медленно приходило осознание – он никогда никого не любил, никому не сочувствовал, не сострадал. Его научили отворачиваться от всего, что вызывало подобные чувства и он следовал этому всю жизнь. Но здесь… здесь было так красиво… Торжественные цвета космического окружения, огромная планета, просто невероятно огромная. И в каждом ее уголке живут люди, разные люди, разных цветов кожи и национальностей, разных профессий, со своими проблемами, болью, счастьем и радостью. А он один. Не только здесь, вообще один. Ирме он был нужен ровно на столько, на сколько и она ему. На третьи сутки после его исчезновения она подумает – нужен адвокат для оформления наследства. Родители живут, Давид даже сейчас и не вспомнит, где именно, на каком-то искусственном острове в Дубае, где вечный закат и теплый океан. Когда они виделись в последний раз? Давно. Отец приезжал забрать коллекцию старых смартфонов, которая хранилась в доме у Давида в сейфе с супернадежной охранной системой. Они обменялись парой фраз и каждый разъехался по своим местам, стараясь больше не пересекаться. Но ведь там, внизу, там есть люди, которые счастливы? Которые любят своих родных, жен, даже бабушек. Кто они, эти люди? Почему они другие? Ведь любовь – это слабость. А слабые не выживают в современном мире.