– Тогда садись к столу, поговорим после ужина. Велда не заставила долго себя уговаривать и живенько принялась за еду. Один еще раз позвал служанку и приказал принести напиток из погреба, настоянный на меде и разных травах: его он держал специально для самых дорогих гостей. Служанка принесла запыленный кувшин и налила в стаканы прозрачный золотисто-алый напиток.
– Что это? – удивленно спросила Велда.
– Понюхай, – предложил Один.
Она понюхала и осторожно сделала глоток.
– Странно, некоторые травы мне знакомы, а других запахов я не встречала никогда в жизни. Где ты взял этот напиток?
– Гномы подарили рецепт. Некоторые травы, из которых он сделан, действительно, можно собрать лишь в определенное время в определенном месте но где, не скажу.
– Почему?
– Жалко, – ответил Один совершенно серьезным тоном.
Велда расхохоталась. Один был слишком прямолинеен, даже для бога. Ас с недоумением смотрел на ведьмочку, не понимая, чем он мог так ее насмешить. В конце концов, он не выдержал:
– Не понимаю, что смешного я сказал, смертная?
– Ты до смешного честен, и это хорошо, – ответила Велда. – Например, Локи выдумал бы целую историю про то, как опасен этот напиток для людей, и убедил бы меня, что не даст рецепт сугубо из благородных побуждений.
Теперь пришла очередь смеяться Одину.
Как-то незаметно в тот вечер между Велдой и Одином установились очень дружеские отношения. То ли вино повлияло, то ли на Одина подействовала необычность Велды, так или иначе, но он уговорил ее остаться в его доме до утра. Это была одна из самых незабываемых ночей в жизни Одина. Велда постоянно менялась: то была своенравной и капризной, то нежной и ласковой, то задумывалась о чем-то, и ее глаза делались совершенно пустыми и прозрачными. Один так и не понял этой женщины до конца.
Под утро она рассказала асу об опасности, угрожающей ему в стране троллей:
– Бойся старухи из железного леса. Она очень хитрая, и ее колдовство слишком трудно распознать. Эта ведьма уже знает, что ты скоро будешь проезжать в железном лесу, она постарается сделать так, чтобы ты остался в нем навсегда. Берегись ее чар, в любой момент она может стать красавицей, и ее красота затмит тебе разум, а железный безжизненный лес покажется райским уголком.
Проговорив это, Велда опять начала искриться, и через минуту на полу сидела большая рыжая кошка. Она мяукнула на прощанье и выскочила в окно.
Один сидел у костра и грезил с открытыми глазами. Вот уже за стеной пламени появились зеленые глаза Велды, а потом снова куда-то исчезли. Ас даже не заметил, как маленькая черная змейка обвилась вокруг его запястья. Он очнулся от щекотки: змейка посильнее сжала руку и начала забираться выше.
Ас уставился на странное создание у него на руке. Велда обычно превращалась в черную змейку с ярким золотым узором на спине, а эта была совершенно черной, только с золотыми бусинками глаз. Он схватил змею за голову и бросил на пол.
– Ты не Велда! Кто ты?
Змея свернулась кольцами и почти встала на кончике хвоста, от нее посыпались уже знакомые искры, и меньше чем через минуту перед Одином стояла молодая девушка, очень похожая на Велду: те же ярко-рыжие волосы, зеленые глаза, почти такая же улыбка. Только она была намного выше и на лице не было столько веснушек, как у Велды.
– Я не Велда, – сказала девушка тихим мелодичным голосом. – Я ее дочь – Герт. Мама мне сказала дождаться тебя в этой пещере.
– Зачем? – спросил Один.
– Сказать, что там, куда ты идешь, тебе угрожает опасность. Если ведьма Груя признает в тебе аса, тебе придется сражаться с ней. Хоть ты и сможешь ее победить, но потеряешь волшебное копье Гунгнир.
– Что-нибудь еще мать просила передать мне?
– Да, она сказала, что теперь знает секрет того Напитка, которым ты угощал ее в Асгарде.
– Вот хитрая, узнала-таки, – рассмеялся Один.
– Она долго экспериментировала с разными травами.
– Ладно, знает и хорошо. Ты лучше скажи мне, сколько тебе лет? – спросил Один.
– Девятнадцать.
– А кто твой отец?
– Мама сказала, что очень храбрый воин.
– А вот это уже интересно, – пробормотал Один, о чем-то задумавшись.
– Все, мне пора уходить. Береги Гунгнир! – прокричала Герт, превращаясь в белую птицу, и вылетела вон из пещеры.
Ее крик разбудил Торфи. Он сел, крутя головой в разные стороны, ища источник странного звука, разбудившего его. Потом увидел Одина, спокойно сидящего у костра.
– Хозяин, тут кто-то кричал или мне послышалось?
– Тебе послышалось, – ответил Один.
– Сменить вас?
– Да, только смотри не засни.
Один подбросил в костер последние дрова и лег, стараясь быть поближе к огню. Он заснул сразу, без всяких сновидений и проснулся только утром, когда Хугин начал тихонько пощипывать его за ухо.
– Что, Хугин, уже пора?
– Кар-р-р, – утвердительно ответил ворон.
– Ну, ладно, встаю. Лети, посмотри, что там вокруг пещеры.
Ворон еще раз каркнул и вылетел в морозное утро. Торфи уже достал припасы из сумки и с аппетитом закусывал. Оттар еще спал, а Иллуги нигде не было, наверно, тоже ушел на улицу.
Один поднялся, выглянул на улицу. Снег еще шел, но ветер немного утих к утру, было очень холодно.
– Да-а, сегодня будет сложный переход, – подумал Один.
Он вернулся опять в пещеру. Взял посох в руки. Огонь все еще пылал на его верхушке, но в свете дня был почти незаметен. Один провел левой рукой над пламенем и произнес короткое заклинание. Огонь погас, древесина осталась совершенно нетронутой, будто Гунгнир и не служил всю ночь факелом.
– Торфи, разбуди Оттара, а то ему придется идти в дорогу голодным, – сказал Один.
Но Оттар уже сам проснулся и начал потирать озябшие руки.
– Торфи, ты хоть что-нибудь оставил мне поесть? – первым делом поинтересовался Оттар.
– Оставил, не беспокойся, – ухмыльнулся Торфи. – Только проснулся, а уже туда же – есть. А вы, хозяин, будете завтракать?
– Буду, Торфи, буду, за меня не беспокойся, – ответил Один.
Костер давно уже погас, даже угли были холодные, за ночь у входа в пещеру ветер намел здоровый сугроб снега. Завтракать пришлось в холоде.
Вскоре пришел Иллуги.
– Ну и погодка сегодня! Нос страшно на улицу высунуть. Сколько живу, такой зимы еще не помню.
– Ничего, Иллуги. Потерпи. Дальше будет еще холодней, – словно дразнил его Один. – В Хель солнце вообще никогда не заглядывает.
– Лучше не говорите об этом, а то я не убоюсь вашего гнева и дезертирую.
– Ну, тогда мы тебя в Хеле и оставим. Будешь мерзнуть там вечность.
– Не надо, хозяин. Лучше я с вами останусь.
– Тогда не болтай лишнего!
– Уже молчу!
И Иллуги молча принялся за еду, активно работая челюстями. Тут в пещеру сунул морду крупный белый волк и что-то прорычал, оскалясь.
– Ну, чего тебе, Фреки? – спросил Один. – Жрать хочешь, наверное? Охотиться надо, а не попрошайничать.
– Вау-уу-у, – тоскливо ответил волк.
– Ладно, кости тебе достанутся, только ты ими все равно не наешься. Потерпи, возле Утгарда дичи побольше будет, там и пообедаете.
– Хозяин, может, и не мое это дело, но в этих краях не живут белые волки, такие, как этот. Если великаны увидят его, сразу узнают, кто к ним наведался в гости, – сказал Иллуги.
– Ну, мы пока не к великанам в гости идем, а вообще ты прав. Иди-ка позови второго волка, сейчас мы сделаем их нормальными.
Фреки недовольно зарычал, услышав о намерении своего хозяина, а Иллуги подумал, что лучше ему было промолчать. Как теперь этого волка искать на морозе? Но ничего не поделаешь, пришлось оставить завтрак и идти на поиски Гери. Он вышел из пещеры, вокруг на снегу были запутанные волчьи следы. Одни принадлежали Фреки и вели прямо в пещеру, другие уходили куда-то в сторону нагромождения из камней, неподалеку от пещеры. Иллуги направился туда. Волка нигде не было видно, и как его увидишь, когда его белая шкура сливается со снегом. Иллуги несколько раз прокричал:
– Гери! Гери, где ты?!
Из-за валуна показалась белая морда, испачканная кровью, глаза злобно сверкают. Видно, Иллуги оторвал волка от трапезы.