Четвертым выстрелом в голову он убил мужчину в костюме. Пятая пуля полетела прямиком в бассейн и там исчезла. Шестой выстрел угодил какому-то мужчине в переносицу, и его голова разлетелась на куски.
Мужчина с винтовкой прекратил огонь.
Он пригнулся за стеной гаража и отполз на метр. Лежа на животе, он сгреб стреляные гильзы в кучку. Руками в перчатках зажал пять, а шестая укатилась и упала в незаделанный деформационный шов.
Оставь ее, ясное дело. Нет времени.
Он сунул пять гильз в карман плаща, отполз еще дальше, поднялся на колени и встал. Повернулся и пошел назад к мини-вэну той же дорогой, что и пришел.
Задняя дверца оставалась открытой. Мужчина завернул горячую винтовку в одеяло, задвинул дверцу. Сел в машину и запустил двигатель. Кинул взгляд на паркометр – еще сорок четыре минуты. Выехал задним ходом и порулил к выезду. Проехав под эстакадой, он услышал завывания сирен.
Хорошая работа, подумал он. Чистое проникновение, шесть выстрелов, пять мишеней поражено, удачное исчезновение – все как по маслу.
Еще до того, как первая дюжина напуганных очевидцев набрала 911 на своих сотовых телефонах, в офисе Эн-би-си заработали все мини-камеры. А ведущая программы новостей Энн Янни уже составляла свой будущий репортаж, призванный занять главное место в новостных программах по всей стране. Ее подташнивало, она была ошарашена и напугана, но сразу поняла, что это – шанс. Первым делом ей на ум пришли слова «снайпер», «сумасшедший», «смертоубийство». Аллитерация всплыла абсолютно инстинктивно. «Смертоубийство» – прекрасное слово. В нем звучало и безумие, и жестокость. Именно то, что нужно для репортажа. Она бросилась к двери.
Полиция и пожарные выехали на место через сорок секунд. Было совершено особо тяжкое преступление, поэтому главному детективу Отдела тяжких преступлений Эмерсону поручили временно возглавить расследование. Это был мастер своего дела с двадцатилетним стажем. Он продирался сквозь поток машин, не имея представления о том, что случилось. Впрочем, он был напрямую соединен с диспетчером службы 911.
– Звонит еще один, – прокричал диспетчер.
– Кто? – крикнул Эмерсон.
– Морской пехотинец из вербовки.
Эмерсон знал, что ему нужны глаза.
– О'кей. Давайте морпеха, – сказал он.
Последовали громкие щелчки. Потом Эмерсон услышал вопли и плеск воды. Фонтан, определил он.
Раздался голос:
– Говорит Келли, первый сержант морской пехоты.
– Эмерсон, полицейское управление. Я минутах в десяти от места. Что там у нас?
– Пять трупов, – отрапортовал пехотинец.
– Раненые?
– Насколько я вижу, нет.
Эмерсон промолчал. При стрельбе в общественном месте наряду с убитыми всегда бывают и раненые. Как минимум, в соотношении один к одному.
– Кто убит?
– Гражданские лица. Четыре мужчины, одна женщина.
– Где были вы?
– В вербовочном пункте. Сейчас я снаружи.
– Что вы видели?
– Ничего.
– Что слышали?
– Стрельбу. Шесть выстрелов. Думаю, из самозарядной винтовки. Она стреляла быстро, но не стояла на полном автомате. Все жертвы поражены в голову.
Снайпер, подумал Эмерсон. Вот черт. Псих со штурмовой винтовкой.
– Сейчас он ушел?
– Больше не стреляет, сэр.
– Вы где?
– Сижу, пригнувшись, за стенкой площади, сэр. Со мной тут несколько человек.
– Где он был?
– Возможно, в многоэтажной автостоянке. Люди видели вспышки. И это единственное крупное укрытие прямо напротив убитых.
– Вы в форме? – спросил Эмерсон.
– В полной парадной форме, сэр.
– Попробуйте обеспечить порядок до приезда моих ребят.
– Вас понял, сэр.
Эмерсон нажал кнопку, которая подключала его к радиосети всех машин, и объявил:
– Внимание, всем подразделениям. Это был псих-одиночка с самозарядной винтовкой. Стрельба в общественном месте. Вероятно, из новой части многоэтажной автостоянки. Так что он либо все еще там, либо уже ушел. Всем подразделениям в радиусе десяти кварталов от места заблокировать район по периметру. Никого не впускать и не выпускать, ясно? Ни транспорт, ни пешеходов, никого ни при каких обстоятельствах. Всем продолжать движение к месту преступления с предельной осторожностью. Но не дайте ему уйти. Не упустите его, ребята. Никак нельзя упустить.
Эмерсон припарковался в двух кварталах от площади и приказал сержанту полиции провести осмотр многоэтажной автостоянки сверху вниз от юго-западного угла. Полицейские осмотрели каждый этаж. Старая часть была плохо освещена и полностью заставлена машинами, каждая из которых была потенциальным укрытием. Но они никого не обнаружили. С новой частью здания особых проблем не было. Она не была освещена, но и машины там не стояли. Полицейские просто спускались по лестнице и освещали фонариками каждый этаж по очереди. Никого. Сержант доложил об этом.
– Хорошо поработали, – похвалил его Эмерсон.
Работа и вправду была сделана хорошо – северо-восточный угол остался нетронутым. Там не наследили. Благодаря счастливому случаю или трезвому расчету полицейское управление безупречно провело первую стадию расследования, которое в итоге стало расцениваться как безупречное от начала до конца.
Ближе к семи часам вечера начало темнеть. Энн Янни выходила в эфир уже одиннадцать раз. Три раза по общенациональным новостям, восемь – по местным.
Кредо всех информационных служб – кровь на первую полосу. Но в данном случае кровь пролилась далеко от Нью-Йорка или Лос-Анджелеса. И речь шла как бы о «провинциальном» психе. Не совсем для прайм-тайма. И действительно, Энн мало что могла предложить. Ни одну жертву не опознали. И особо интересного отснятого материала тоже не было – только огромная толпа, которую сдерживали полицейские заслоны, и несколько случайных крупных планов автостоянки, откуда, по всеобщему предположению, стрелял снайпер.
К восьми часам вечера ребята Эмерсона сняли сотни показаний. Первый сержант морской пехоты Келли был все так же твердо убежден, что слышал шесть выстрелов. Другой свидетель упомянул, что его сотовый все это время находился в рабочем режиме – на связи с голосовой почтой еще одного человека. Компания сотовой связи отследила запись – на ней слабо прослушивались звуки шести выстрелов. Но медэксперты насчитали только пять входных отверстий в пяти телах. Одной пули не хватало. Еще три свидетеля сообщили о том, что видели, как из бассейна поднялся фонтанчик воды.
Эмерсон приказал осушить бассейн. Этим занялось пожарное управление. Пожарные решили откачивать воду электронасосом в ливневую канализацию. Подсчитав, что перекачать надо будет около 215 тысяч литров, они положили на это час.
Тем временем криминалисты, используя коктейльные соломинки и лазерные указки, вычисляли траекторию выстрелов. Они предположили, что наиболее точно ее можно высчитать по первой жертве. По-видимому, когда был сделан первый выстрел, мужчина целенаправленно пересекал площадь слева направо. Возможно, последующие жертвы петляли, или поворачивались, или двигались иным непредсказуемым образом. Так что криминалисты основывали свои выводы только на первом убийстве. Пуля прошла через голову мужчины слева направо под небольшим углом. Один криминалист встал на место жертвы, а второй под соответствующим углом приложил соломинку к его голове и застыл в таком положении. Первый отошел, а третий эксперт посветил из лазерной указки в соломинку. На северо-восточном углу автостоянки на уровне второго этажа вспыхнула крошечная красная точка. Свидетели утверждали, что видели вспышки от выстрелов именно там.