Заведомая ложь жжет мне горло.
- На днях, постараюсь на днях.
- Ты постарайся, Дан! Я тут совсем одна.
От этого простодушного признания и вынужденного обмана на душе скребут уже не кошки, а аргоннские тигры. Я пытаюсь улыбнуться, но вижу уже темный экран. Я обливаюсь холодным потом, чувствуя себя пойманным в капкан.
- Где радость на лице, сынок?
Мне хочется шипеть и кусаться.
- Что с ней теперь будет?
Рагварн возвышается надо мной с видом победителя.
- Юристы уже подготовили пакет документов на опекунство, ведь Татьяна Светлова не достигла совершеннолетия и не имеет подданства империи. У нее больше нет родных, не так ли?
- Так, - подтверждаю я, от обилия свалившейся на меня информации голова идет кругом.
- В таком случае все предельно просто. Мировое соглашение уже вступило в силу, Нарголла отныне называется свободной областью Нар-ланд, и законы Империи распространяются на всей ее территории. С мальчиком дело обстоит хуже, чем с девушкой. Мы оформим попечительство, но тебе его не отдадут, пока медики не докажут, что ребенок больше не в состоянии генерировать боевое поле.
Смотрю ему в лицо, не отводя глаз, даже не в глаза, а в желтоватый шрам на щеке. Я не ослышался? Мне их отдадут? Я смогу забрать Таню и Шику в Ориму, домой?
- Чего ты молчишь?
- Не знаю, что сказать, - с трудом выдавливаю я, - все так… неожиданно.
- Решение за тобой.
Они все рассчитали. Если я сейчас откажусь, юным нарландцам грозит приют для сирот войны, а меня сгноят на имперской каторге где-нибудь на краю света. Однако стоит только сказать «да», у меня снова будет дом и семья. Так ли обременит меня сенсорный браслет на запястье?
- Дан Райт, - возвещает командор Рагварн.
Я поднимаюсь из кресла, мы теперь одного роста и можем глядеть друг другу в глаза.
- Империя призывает тебя на службу и дает возможность искупить вину с оружием в руках. Что скажешь?
Все уже решено. Корд, я во всем твой брат, и буду служить империи жизнью и кровью, не жалея сил.
- Служу Империи!
========== Эпилог ==========
В Ориму пришли и надолго обосновались дожди. Стою на крыльце, сунув руки в карманы куртки, все-таки еще ранняя весна. Ветер доносит запах влажной земли, с хвойной горчинкой - из парка, где растут лиственницы.
Асфальт блестит от луж, в вышине лениво ворочается сердитый гром. Начинаю замерзать, привычно вытягиваю из пачки сигарету и хлопаю себя по карманам в поисках зажигалки. Сенсорный браслет непривычно крепко облегает запястье.
На крыльце появляется доктор Джон, тоже съежившийся от холода.
- Дай прикурить.
Он протягивает зажигалку, с удовольствием угощается из моей пачки. Курим, глядя в серую хмарь госпитального парка.
- Не попадай к нам больше, Дан.
- Постараюсь.
Жизнь начинается с чистого листа. Можно сделать вид, что до сих пор пачкал черновик, и начать, наконец, писать начисто. Жаль только, память у меня не отшибло, и сердце все в шрамах. Но сейчас я спокойно жду начала нового пути.
- Детишек когда тебе вернут? - допытывает доктор. Он ничего не знает, слыхал краем уха. - Сколько их у тебя?
- Двое, - отвечаю я, не вдаваясь в подробности.
- Двое - это хорошо, - говорит Джон, хлопая меня по плечу, - ну, удачи тебе.
Уходит. Я остаюсь на крыльце один. Впрочем, уже через минуту подкатывает серебристый седан Вики. Невестка приоткрывает дверь и машет мне.
- Помочь тебе?
- Не надо, я сам, - улыбаюсь во весь рот ее трогательной заботе, - здравствуй.
Она целует меня в обе щеки.
- Привет. А у нас Ким приболел, пришлось уехать. Ты же знаешь мою маму, она всегда так беспокоится, - смеется Вики.
- Все обошлось?
- Конечно.
Она минует ворота госпиталя и выруливает на загородное шоссе. Я прожил в Ориме всю жизнь, но здесь никогда не бывал. Вероятно, о существовании этой госпитальной базы не знают даже в правительстве.
Автомобиль мчит по загородной трассе, из приемника доносится негромкая музыка, за окном мелькает лесополоса.
- Я попросила миссис Смит прийти и привести дом в порядок. Помыть полы, чехлы снять, приготовить обед. Думаю, она уже управилась.
С запоздалым раскаянием думаю о тех, на ком отразились мои подвиги. После моего бегства в Нарланд, банковские счета заблокировали, и экономка осталась без работы. Бедная миссис Смит!
Мы въезжаем на высокий мост, отсюда видна почти вся Орима: дворец Его императорского величества, вещательный комплекс, знаменитый оримский стадион. Я не был дома почти два года, а кажется, прошли века, и все разительно изменилось, оставшись при этом таким же родным.
Вики сворачивает на кольцевую. Наш дом в старом квартале, до него чуть больше пяти миль. С детским любопытством смотрю в окно на те места, которые хорошо знаю: булочная на углу, торговый центр, парк, где мы с тобой бегали детьми. Наш дом: могучий, приземистый, с красной черепичной крышей и разросшимися кустами терна в саду.
- Вот ты и дома, Дан, - тихо говорит Вики, очень остро чувствуя мое состояние. Я прошел долгий путь, чтобы вернуться сюда.
Вики отпирает входную дверь и пропускает меня внутрь. Я отважно шагаю в прихожую и замираю. Пусто, чисто, тихо. Скрип половиц и шелест штор от сквозняка. Чехлы сняты, пыль вытерта, но вид все равно нежилой.
Не тревожа меня, Вики уходит на кухню, я слышу, как она открывает шкафчики в поисках кофе и сахара. Иду в гостиную, на ощупь привычно нахожу выключатель, яркий свет заливает комнату. Кресло у окна слегка покачивается, будто тот, кто в нем сидел, встал минуту назад. Я чувствую себя гостем в родном доме. Осторожно поднимаюсь по лестнице наверх и заглядываю в комнаты, где все знакомо до мелочей. Макеты самолетов в моей спальне, старое мамино зеркало и книжный стеллаж у тебя.
Вдруг вспоминаю, что надо приготовить комнаты для Шику и Тани. Я мог бы занять твою спальню и отдать свою старую Шику, а Танюшке придется отделать гостевую комнату. Впору схватиться за голову, столько всего надо успеть сделать. И я совершенно не представляю, за что браться в первую очередь.
- Дан, - Вики поднимается по лестнице, - я сварила кофе и сделала тосты. Ты, наверное, проголодался.
- Да, порядком.
- Скучал по дому? - вдруг спрашивает она, прижимаясь к косяку.
- Не знаю. Уж больно тут тихо. Вики, мне нужна будет твоя помощь.
- Конечно, что нужно сделать?
- Я не очень хорошо понимаю, что требуется детям. Нужно будет приготовить комнаты и нанять няню… ну и кого там еще надо? Психолога, репетитора?
Вики с ласковой улыбкой смотрит на меня:
- Ты так изменился, Дан.
Только тут до меня доходит, что я делаю что-то не так:
- Извини, ради бога, Вики! Ведь это и твой дом. Я даже не спросил, можно ли мне поселить здесь ребят. Если нет, ты только скажи, я подыщу другое жилье…
- Дан! - она мягко берет меня за руку. - Это твой дом. Тебе не нужно ничего подыскивать. И спрашивать ни у кого не надо.
Я открываю рот, чтобы возразить, но Вики продолжает:
- Знаешь, я боялась этого дома. Только вот с тобой решилась войти. Жаль было, что он пустует, но… я не могла заставить себя. Осенью привозила Анж в Ориму, в глазную клинику. Анж попросилась домой, я ей открыла… и сама осталась на пороге…
Сердце будто сдавило невидимой рукой.
- Анж делали операцию на глаза?
- Да, а откуда ты знаешь? Дан… что с тобой? Ты так побледнел…
- Все… в порядке… - вымученно улыбаюсь я, пытаясь протолкнуть воздух в легкие.
- Погоди, я сейчас, - Вики усаживает меня на постель и бежит вниз за каким-то лекарством. Каблучки громко стучат по лестнице, потом хлопает входная дверь.
Когда становится тихо, я подхожу к зеркалу, касаюсь темного серебра кончиками пальцев. Кого я вижу в туманной глубине старинного стекла?
- Здравствуй, Корд, - говорю я. И мне чудится ответ:
- Здравствуй, Дан.