Я почувствовала, как по горлу стремительно вверх поднимается горечь, и я вот-вот могу заплакать, но тут почувствовала пальцы на своей руке. Эшер. Я посмотрела на него, увидела на его лице улыбку и свет радости: «Хорошо, что ты в порядке».
Я смогла улыбнуться в ответ. Действительно, мы вернулись из-за черты, многое ли на такое способны? А еще пережили покушение и приключение в доме сумасшедшего мага. И на этом наши злоключения не заканчиваются. Так много о чем хотелось поговорить с Эшером, но это было ни к чему. Соприкосновение наших рук говорило о большем, чем миллионов слов.
- Эй, руки! – тут же окликнул нас телохранитель, и предупреждающе посмотрел. Так на меня посмотрела Нера, когда я решила из любопытства засунуть руку между крутящихся лопастей большого колеса на фонтанной площади в столице. Мы тут же с Эшером разъединили руки от греха подальше.
- Ладно, пускай обжимаются, - махнул рукой Сэйдок, который всю дорогу внимательно разглядывал светящийся камень.
«Какое удивительное великодушие» - изумилась я, и с готовностью снова взяла Эшера за руку, не нужно нам повторять дважды. Наверное, Сэйдок понимал, что под их присмотром мы все равно не о чем не сможем сговориться, и не представляем опасности. Так оно и было, по сути.
Я снова посмотрела на руки Эшера, теплые и живые. Не хотелось их отпускать. Но я заметила кое-что странное.
- Эшер, - тихо спросила я, хотя наши сопровождающие все равно все слышали. – Твой ожог? Помнишь, древний обжег тебя?
Маг кивнул, тоже глядя на свои руки.
- Ожоги и мелкие ранки исчезли, когда мы вернулись из-за черты, - объяснил он, и я ахнула. Неужели наши тела регенерировали? Хотя, я тут же вспомнила о том, как тело горело пламенем перед тем, как я оказалась за Чертой. Думаю, тут нечему удивляться.
- Я рада, что ты в порядке, - искренне сказала я. Мне хотелось обнять и поцеловать его, но на глазах Сэйдока и телохранителя приходилось сдерживаться, поэтому оставалось только крепко держать его руку.
- Я тоже рад, что ты жива, - улыбнулся он.
Остаток пути мы ехали молча. Стало совсем темно, на небе загорелись тысячи звезд, но карета остановилась, когда из-за темноты не стало видно ничего вокруг.
- На выход, - скомандовал Сэйдок, а телохранитель еще подтолкнул, чтобы мы поторопились.
- В чем смысл останавливаться ночью у дороги? Почему мы не могли выехать завтра утром? К вечеру уже приехали бы, и не нужны были бы странные остановки, - вслух сказал Эшер, ни к кому, собственно, не обращаясь. Я кивнула, соглашаясь с ним. Мы же сейчас можем воспользоваться положением и сбежать, разве нет?
- Мы торопимся, - сухо ответил Сэйдок, а затем начал раздавать команды. Зажигались костры, факела, но их было не очень много. Ставили навесы и разворачивали спальники. Свободные войны стояли вокруг нас с Эшером, чтобы мы никуда не сбежали.
Торопятся в Лойран? И то верно, Винсент наверняка уже волнуется о нас, и чем дольше нас нет, тем выше шанс, что Винсент что-то заподозрит при встрече. И все равно, десяток часов вряд ли бы сильно изменили ситуацию.
- Кстати, а какое сегодня число? – нахмурилась я, пытаясь понять, сколько мы уже отсутствуем. Сухой ответ одного из воинов удивил меня – прошло всего два дня, не считая тот, что мы были у Норберта. За это время мы успели побыть за чертой, вернуться, оправиться, поучаствовать в допросе… Вероятно, время за чертой текло несколько иначе, чем в нашем мире.
Мы наблюдали за тем, как ставят небольшой лагерь для привала. Костер был разведен только для тепла и света, все подкрепились до поездки. За нами же пристально наблюдали пятеро стражников, и нам с Эшером было неуютно под их взглядами, но, в конце концов, Эшер не выдержал и обратился ко мне.
- Ты в порядке?
Конечно же я не могла быть в порядке. Но я была жива, и чувствовала себя почти живой. Поэтому я коротко кивнула Эшеру.
- Да. Вот только…
- Знаю, - кивнул маг, - ситуация весьма печальная, но мы живы. Если уж у нас удалось пересечь черту, то может и из этой передряги выберемся?
Он подмигнул, и я ему улыбнулась в ответ. Мы были во мраке отчаяния, но Эшер все равно способен был воссоздать искру огня надежды даже во мраке. По крайней мере, Эшер рядом со мной.
- Ваш навес готов, дождя или ветра можете не бояться. А теперь ложитесь на спальники, если не хотите спать на земле, - резко прервал нас Сэйдок и достал нож. Это был странный клинок, похожий на ритуальный, и покрытый какой-то зеленной эмалью. Я поежилась. Это тоже часть какого-то плана?
- Для чего все это? – Эшер попытался прикрыть меня за собой.
- Парализующий яд, - прямо сказал Сэйдок, от чего холодный пот полился по моей спине. И он так прямо об этом говорит?
- Зачем? – в ступоре пробормотал Эшер.
- Чтобы вы ночью никуда не смогли сбежать, - Сэйдок нахмурился и взвесил клинок в руке. – Поэтому ложитесь сами, как вам удобно, иначе вам придется падать, а в этом случае вероятно вы что-то себе сломаете. Это нам ни к чему.
Я закатила глаза. А клетки или хотя бы веревки – это уже прошлый век? Хотя да, яд – это самое надежное средство от побега, но это же жуть какая-то! Быть совсем беззащитной, ни комара отогнать, ни носа почесать.
- А, может, мы лучше так посидим? – поежился Эшер, думая, видимо о том же самом. – Честное слово, никуда мы не сбежим. Тем более тут около десятка человек, ну куда мы денемся?
- Не выпрашивай тут, - Сэйдок терял терпение. Он сделал шаг к Эшеру и приставил нож к его руке, - последний раз повторяю. Это приказ королевы.
С неохотой, мы все-таки легли на какие-то подготовленные подстилки (уже спасибо, что спать нам не на холодной земле), и Сэйдок осторожно сделал небольшой надрез на руке у каждого. Я сразу почувствовала, что все тело наливается свинцом, и даже разум отключается. В себя я пришла от солнечного блика, который пробрался ко мне сквозь деревья, растущие близ дороги. Утро наступило неожиданно быстро, и это сбивало с толку. Эшер проснулся одновременно со мной.
Часть лагеря еще спала, другая начинала готовить завтрак. Сейчас можно было бы попробовать улизнуть, но тело все еще было слабо.
- Как ты? – сразу же спросил меня Эшер вместо «доброго утра». Да и какое тут доброе утро может быть?
- В порядке, - пробормотала я. - Кроме того, что все мышцы затекли от однообразного лежания... А еще ужасно хочется есть. Интересно, нас догадаются покормить?
Я совсем забыла о голоде, и даже на момент закашлялась от огромного количества воздуха в легких, когда увидела Сэйдока… в платье. Платье было простенькое, без изысков, какие носят крестьянки, но образ этот отпечатался в памяти до конца жизни. Мои плечи затряслись от беззвучного смеха, и краем глаза я заметила, что Эшер тоже свернулся от смеха, прикрывая его кашлем. Вот теперь пусть Сэйдок только попробует нам чем-то пригрозить, серьезно я его никогда больше не смогу воспринять.
Но тут Сэйдок надел на шею кулон, и по его лицу пробежала дрожь, волосы на голове потемнели, быстро выросли до плеч, а затем и до пояса. Через минуту на поляне стояла Нера, и я с ужасом смотрела на нее, совершенно позабыв про смех.
Эту женщину нельзя было отличить от моей наставницы. Волосы, глаза, черты лица, даже длина пальцев… все это было ее! И, удивительно, Сэйдоку удавалось передать и ее мимику, и ее движения. Он досконально изучил Неру!
Я стиснула зубы, чувствуя, как во мне одновременно плещется ярость, и как поедает изнутри пустота. Мне хотелось вцепиться в волосы этой самозванки. Перехватив мой взгляд, «Нера» ехидно усмехнулась, и я вскочила, не смотря на боль во всех мышцах. Мне хотелось расцарапать лицо этого лицедея!
- Спокойно, - Эшер поймал мою руку и прижал к себе. – Ты ничего не сможешь с этим сделать…