- А теперь, - Алинария внимательно посмотрела на меня, - я пришла помочь вам. Тебе и Айрин, вы в одной лодке, и ты любишь ее…
Я улыбнулся. Да, это действительно было так. Но любовь эта выросла на обожженной почве – смерть, обман и предательство. И боль. Айрин чаще всего не замечала, как я осторожно забирал у нее часть того, что выпадает на ее долю, но она все равно пережила уже слишком многое, и я ничего не мог сделать, чтобы защитить ее от новых бед!
- Я пыталась вам помочь еще в тот день, когда вы искали ее наставницу. Я шла за вами… А потом вы устроили бой с древними. Иронично, но это были наши с тобой родичи…
Я вспомнил, что мы устроили тогда в том племени, и мне стало ужасно неловко.
- А мой отец? Он тоже был там?
Алинария странно посмотрела на меня и отвернулась.
- Ох, я не сказала тебе. Он умер, уже очень давно.
Странно, но я ничего не почувствовал, услышав эти слова. Возможно, стоило все услышанное еще расставить по полочкам в своей голове. Тяжело понять утрату того, кого ты и не знал толком.
- И что было дальше? - сдвинул я брови к переносице, решив оставить вопрос об отце на потом.
- Меня схватили после вас, - опустила голову Алинария. – И хотели убить за возвращение. Но Хеленикус спас меня! – Алинария выдохнула, будто до сих пор не верила в помилование. – Он едва успел на мою казнь! Да, тут нужно пояснить… - древняя облизала губы. - Через год после того, как ты родился, как мне рассказали, племя раскололось из-за внутренних противоречий. Часть пошла за твоим отцом, часть – за Хеленикусом. Вы с Айрин попали в племя, которым раньше управлял твой отец, сейчас там другой вожак. Хеленикус же спас меня и пригласил в свое племя. Там я рассказала, что тебе, Эшер, грозит опасность, и тогда Хеленикус удивил меня, - Алинария зачаровано сказала: - Он сказал, что беда грозит не только тебе, но всему королевству Гернсет. Он прочитал это по звездам. Ему и вожаку не было бы дела до этого, но Хеленикус также увидел, что эта тоненькая ниточка потянет за собой ряд событий, которые могут привести к гибели многих древних. Нельзя сказать об этом наверняка, и, возможно, если бы не ты, они и вовсе закрыли на это глаза. Но появился ты, и Хеленикус увидел связь между тобой с Айрин и тем, что может принести беду миру!
- Беду миру? – не поверил я, выцепив только последнюю фразу.
- Это не конец света, - качнула головой Алинария. – Это смена эпохи. Сложно уничтожить нечто фундаментальное, как целый мир. Просто то, что замыслила Аквилегия, изменит старый порядок. И изменения эти мало кому пойдут на пользу. Не смотри так на меня, я почти ничего не знаю. Когда встретишь Хеленикуса, он лучше объяснит, что нас всех ждет, и почему лучше этого избежать, пока не поздно.
Я кивнул.
- С радостью послушаю этого Хеленикуса. Но, сейчас, как видишь, мы не в самом лучшем состоянии для беседы, - я даже слегка усмехнулся.
- Да, - понурила головой Алинария. – Вам нужно двоим покинуть замок и уйти в лес, к древним. Когда мы все соберемся у Хеленикуса, он скажет, что делать дальше. Я верю, что у него есть план. Он всегда был мудрым древним, и недавно убедилась, что он таким и остался. Там же в лесу должны ожидать нас родные Айрин и те люди, через которых можно иметь давление на вас. Мервина и Каро тоже нужно взять собой.
- Насчет родных… Вы, наверное, еще не знаете, - я отвернулся. – Айрин прислали мешок… В ней была голова ее отца.
Я услышал, как Алинария с ужасом выдохнула. Эта новость была для нее большим удивлением.
- Как?! Не может такого быть!
- У Айрин спросите, - я повел плечом, глядя на засыпанную листьями дорожку под ногами. – Думаю, она бы не впала такое состояние, если бы там была голова кого-то чужого…
Алинария все еще качала головой, не веря в услышанное.
- Значит, они опоздали… Хеленикус послал несколько древних в столицу, как только заметил, что королева движется в Лойран. Они должны были увезти семью Айрин… Но, видимо, не успели.
По ее щекам покатились слезы. Я продолжал безмолвно смотреть под ноги. На языке вертелись слова «Это королева. Мы уже пытались ее победить…», но я не стал их говорить. Нельзя убивать надежду, ей и так стало мало места.
- Значит, наш план – уйти в лес, - вместо этого сказал я. – Может, лорд Лойран согласиться идти с нами.
Винсент. Мой дядя. Ему только сорок восемь, ему рано умирать!
Алинария покачала головой.
- Я уже говорила с ним, вчера. Он тверд в своем решении. Я заметила, что это ваша особая, семейная черта, - она изобразила натянутую улыбку на лице.
- Я попробую его переубедить, - сказал я, стремительно поднимаясь с места. Алинария улыбнулась еще шире «О чем я говорю», а затем кивнула мне.
- Попробуй. Но и про Айрин не забудь. Скоро она проснется, и ей нужна поддержка.
Я кивнул, сделал несколько шагов, затем повернулся и задумчиво посмотрел на Алинарию.
- Но что мне сказать Айрин? Я не знаю, смогу ли поднять ее дух после того, что случилось, - я отвел глаза и добавил тихо, - я могу снова попробовать забрать часть ее боли, но, боюсь, этого будет мало.
Алинария, услышав эти слова, вскинула брови.
- Забирать часть ее боли? Возможно, но это все равно, что лечить бессонницу снотворным. Побочный эффект не заставит себя ждать. Попробуй для начала просто поговорить с ней. Например, расскажи то, что узнал, - она улыбнулась. – попробуй зажечь в ней малюсенький огонек надежды.
Я с благодарностью улыбнулся ей, и ушел из сада. Многое предстояло обдумать. А время, между тем, утекало сквозь пальцы…
Глава 11. Пробуждение
Иногда сложно разобрать, где начинается сон, а где – реальность. Мир сновидений похож на иллюзорно сплетенную паутину, которая напоминает жизнь. Мне казалось, я перебиралась от одной струны сна к другой целую вечность, и совершенно не хотела просыпаться. Но момент пробуждения все равно пришел, и он был болезненным.
Лицо горело после выплаканных слез, но без них в душе осталась только пустота. Равнодушие. Я смотрела на белый потолок комнаты, и желала, чтобы и все происходящее было сном. Я желала проснуться.
Но не могла.
Я вздрогнула, когда двери спальни со скрипом открылись. Темноволосая служанка пересеклась со мной взглядом и опустила его, будто не выдержав тяжести. Она молча подкатила к кровати тележку, на которой я разглядела подносы с едой и чайник. Желудок свело, я поняла, как сильно голодна.
- Вы желаете есть? Если нет, я могу привезти еду позже? – тихий голос служанки Шейр растекся по холодной темной комнате, как яйцо разливается сквозь треснувшую скорлупу.
- Я буду есть, спасибо, - с трудом я выдавила из себя слова. Голос был сдавленным, но я не придавала этому никакого значения.
- Вам открыть шторы? – казалось, в голосе служанки появилась радость, будто то, что я хочу есть, говорит о том, что я в порядке. Но я хотела просто заполнить пустоту внутри себя.
Я покачала головой, отказываясь от солнечного света, и вообще понадеялась, что служанка покинет комнату как можно скорее. Она и сама почувствовала, что мне сейчас нужно побыть одной, и поспешила уйти.
На подносе было множество яств, скромных, но их насыщенность удивляла, ведь сейчас была осада, когда нужно экономить каждую крошку. Тут был и суп с говядиной, и блинчики с лимонным соком, и отбивные котлеты с морковным пюре. А еще был чай, от которого исходил аромат меда и облепихи. Я не могла не съесть все это, не только из-за голода, но и из-за того, что Винсент не пожалел всего этого для своей гостьи. Словно пытался загладить вину, но он то ни в чем не виноват.
Я принялась за еду, и не заметила, как опустели тарелки. И даже этого было мало. Казалось, я могу съесть еще, даже больше. Это меня удивило, но не так сильно, чтобы я направила все свои мысли на это.
Я думала об отце, и о том ужасе, что совершила королева. Думала о матери и братьях. Что с ними? Аквилегия и их убила?
Ногти больно впивались в ладони, добавляя осознания того, что все происходящее реально. Мое сердце стучало в странном быстром ритме, прогоняя по венам кровь. Это ярость закипала во мне.