УДИВИТЕЛЬНО, НО И ВРАГИ БЫВАЮТ УМНЫМИ И КРАСИВЫМИ.
«Империец».
«Да, жухрайка».
«Нам в гимназии…
На курсах рассказывали.
Говорили, что ваше строение отличается от нашего.
У вас, империйцев, хвосты.
Хвосты, как у обезьян.
И – прошу прощения — ваши ягодицы, как у павианов.
Красные ягодицы.
Даже — лиловые.
Вместо пенисов у ваших мужчин — волосок…»
«Смотри же, жухрайская…» — Сын Императора хотел добавить — «мразь».
Но язык не повернулся.
Слишком жухрайка была красивая.
Сын Императора разделся.
Повернулся к жухрайке задом:
«Видишь?
Нет у меня хвоста.
Никакого нет.
Ни обезьяньего.
Ни человеческого хвоста.
Ягодицы мои — соразмерные.
Не лиловые ягодицы.
Не красные.
Никак не похожи на ягодицы павиана. — Развернулся лицом к дочке жухрайского министра. — Спереди у меня не волосок».
У МУЖЧИН ЕСТЬ СПЕРЕДИ ВОЛОСОК, ЕСЛИ ЗА НЕГО ДЕРНУТЬ, ТО БУДЕТ БОЛЬНО.
«Вижу, — Жужа выдохнула. — Совсем даже не волосок.
Я бы сказала — хвост.
Хвост спереди.
Толстый хвост.
И он…
Нужен».
Жухрайка взяла Сына Императора за.
Не за хвост взяла.
«Прости, жухрайка, — Сын Императора смотрел жухрайке в глаза. — Но я тоже должен убедиться.
Нас учат, что у жухраек…
Вместо этой…
У вас там – жаба.
А ягодицы ваши покрыты густой шерстью.
Шерсть и иголки.
Разденься.
Я проверю».
«Шерсть и иголки?
На моей попке? — Жужа фыркнула.
С негодованием фырчала. — У меня попка — самая гладкая во Вселенной.
Гладкая и блестящая.
Мне все так говорят.
Жаба у меня спереди?
Там жаба?
Вы, империйцы, свихнулись.
Сами вы — жабы!
Ты же подглядывал за нами.
Когда я и мои подружки играли.
Веселились когда.
Мы…
Ты не видел, какие мы?»
«Хм!
Я ощущал картину в общих чертах.
В целом…
На детали не обращал внимания».
ВЗГЛЯДОМ ДЕВУШКУ НЕ ОКИНЕШЬ, УМОМ ДЕВУШКУ НЕ ПОЙМЕШЬ.
«Моя? — Жужа сбросила одежды.
Стояла голая.
В прелестной своей наготе. — Разве это – жаба?
Это — розочка.
С лепестками розочка…
И это не деталь. — Повернулась задом. — Ни намека на шерсть.
Ни одной иголки.
Проведи рукой по моей попке.
Ощути, что кожа атласная».
«Провел.
Ощутил».
«Я вижу, — жухрайка обернулась.
Усмехнулась. — Вижу, что ты ощутил.
Волосок уже и не хвост.
Волосок правду показывает».
«Я – твой враг.
Ты — мой враг! — Сын Императора кусал губы. — Что будем делать?»
«Будем сражаться, — дочка жухрайского министра отважно выпятила грудки. — Без бластеров сразимся.
Как враги.
В кровати сразимся.
Потому что в моей спальне только одна кровать.
И она занимает все пространство…
Кто победит…»
В КРОВАТИ ПОБЕЖДАЕТ ЖЕНЩИНА.
Они сели на кровать.
Боролись и беседовали.
А охранник евнух побежал к министру.
Несчастные евнухи только жаловаться могут.
«О, министр!
Мой господин!
Твою дочь захватил империец.
Наш враг.
Он надел личину красавчика!
Лети и накажи его.
И свою дочь накажи».
Охранник упал на ковер.
Министр жухрайского здравоохранения разволновался.
Поспешил во дворец дочери.
Вбежал в спальню.
«Отец! — Жужа сердито сдвинула брови. — Ты ворвался в мою спальню.
Без предупреждения.
Без стука.
Я же сражаюсь.
Сражаюсь с империйцем.
Нашим врагом.
Не тронь его!
Отец!
Это моя битва.
Он — мой!»
НЕ ТРОНЬ, ЭТО МОЕ.
«Дочка!
Я — ответственный жухрай.
Я обязан сразиться с империйским диверсантом». — Министр здравохранения выхватил бластер.
Бросился на Сына нашего Императора!
Сын Императора вскочил на ноги!
Страшно закричал.
Закричал на жухрайского министра.
И стал его поносить.
Грязными ругательствами обливал.
От страха министр жухрайский упал на пол.
На мраморные плитки пола.
«Я понял! — Министр жухрайского здравоохранения блеял. — Ты сильнее меня.
С ТЕМИ, КТО СИЛЬНЕЕ, НУЖНО РАЗГОВАРИВАТЬ ЛАСКОВО.
Скажи, юноша!
Ты — человек?
Или андроид?»
— Я — Сын Императора!
Я не андроид.
И, если бы не твоя дочь.
Жужа.
Я бы убил тебя.
Но я сначала должен докончить.
С Жужей докончить.
Мы сражаемся!
Жухрайский министр!
Как ты осмелился?
Ты называл меня андроидом!»
«Если ты не андроид, — министр жухрайского здравохранения пропищал, — то как ты пролетел за наши границы?
Жухрайские границы на замке!
Охраняются надежно!
Ты — имперский диверсант.
Я кликну своих слуг.
Позову полицию.
Тебя убьют!»