― Доброй ночи, рад, что ты не спишь, ― поприветствовал эксперта Ганс. ― Нужна твоя помощь.
― Результаты вскрытия драконорожденного и зайцегона на столе, ― отрешённо буркнул Феник не поворачиваясь. ― Тела уже увезли. Армия и аристократы потребовали быстрой выдачи. Да там собственно ничего и нет интересного. Единственное что чешую и часть кожи сняли довольно профессионально.
Последовало длительное молчание, после которого он добавил, уже с большим энтузиазмом и отблеском интереса в глазах:
― Да, а за кожу перевёртыша отдельное спасибо! Прямо свеженькая была, почти не разложилась! Вдоль и поперёк изучил! Научную работу напишу! ― он кивнул на пухлую от множеств листов папку, лежащую на письменном столе.
― Пошли, пошли, время не ждёт! ― снова позвал хирурга инспектор. ― Ты хотел помогать, вот, настало время. Может ещё и самого перевёртыша вскрывать завтра будешь.
И, не дожидаясь решения гоблина, сыщик ушёл из кабинета, прихватив папки. По дороге он зашёл за экспертизами в лаборатории. Однако всё это было уже не существенно. Сегодня ночь, когда луны встали в ряд и если заканчивать обряд, то рано утром, когда солнце появится на горизонте и все светила окажутся на небе. А про планы маньяка толком пока что ничего и не известно. Если до утра ничего не решить, то будет поздно.
Ганс как всегда бесцеремонно открыл дверь в комнату, ранее занимаемую Ольгой, взяв ключ на пустой вахте. Автоматически зажёгся свет магических светильников.
― Ой, ― послышалось со стороны дивана.
На неожиданного гостя смотрели заспанные глаза Кеври, её желейные волосы сползли на бок и казались взъерошенными, без всякой причёски. Руки непроизвольно натягивали на себя одеяло, прикрывая девичье тело с отличными формами.
― Упс, прошу прощения, ― замялся Ворон. ― Не знал, что тебя сюда заселили. Однако мне очень необходимо поработать с местными книгами. Нужна одна конкретная и заклинания в ней. И коль уж ты здесь, то надеюсь поможешь в поиске и толковании.
― Да-да, конечно, ― смущённо ответила Кеври, ― но не могли бы вы…
Договорить она не успела, Ганс бросил плащ на кресло, стоящее за письменным столом и сразу подошёл к стеллажам, принявшись изучать книги на полках. Девушка улыбнулась, спряталась за один из шкафов и через несколько минут вышла в платье до колен и магическом доспехе.
― К чему такая спешка? ― поинтересовалась она.
― Наш перевёртыш проводит магический ритуал, я знаю название книги, на которую он опирался, но сам ритуал мне не знаком. В библиотеке Академии убийца вырвал из этого фолианта необходимые страницы. Зато я теперь знаю какие нам нужны, а значит и ритуал найдём сразу.
Следователь достал лист с написанным названием и положил на стол.
― Ивеллиос Китрет "Трактат о потусторонних сущностях низшего порядка"? ― прочитала плазмоид. ― Довольно редкая книга. И весьма специфическая. Думаешь она есть здесь?
В этот момент в кабинет ввалился гоблин. Кеври довольно сильно удивилась, увидев висевший на цепочке у него на шее жетон работника Управления. Они с Феником ещё не сталкивались.
― Так в чём нужна была помощь, Ганс? ― спросил эксперт, но увидев удивление на личике плазмоида задрал нос и произнёс с подколом, ― Да-да, гоблин на страже закона. Чего тут удивительного? Наверное это не менее странно, чем плазмоид ― маг.
Но уже через пару минут оба уже забыли подколы друг друга и вполне мило болтали, не имея никаких претензий и обид. Хирург сразу понял задачу и двинулся к полкам, правда выше трёх-четырёх нижних не доставал. Зато периодически восторгался тем или иным названием, особенно если они как-то пересекались с его увлечением анатомией существ.
Сам Ганс в библиотечном деле не разбирался от слова совсем, хотя книг за свою жизнь прочитал на разных языках ничуть не меньше, чем их стояло на этих полках. Тёмным лесом для него являлись показатели алфавитные, тематические и по разделам. А у Ольги книги стояли ровно в том порядке, в каком она сама планировала, сочетая и тот порядок и этот. Просто одни фолианты шли по алфавиту, а другие по разделам, причём по началу совершенно не ясно что и где. Перед глазами плыли буквы на корешках, написанные на разных языках, шрифтах и цветах. Благо многие языки Ворон знал. Особые книги приходилось доставать, ибо названий издатели на корешок не занесли. Отдельные единицы вообще казались живыми: тёплыми на ощупь и как будто дышащими.