Кортеж остановился на аллее Шеридана в нескольких метрах от могилы. Почетный караул из восьми человек поднял гроб с лафета и на плечах медленно понес к могиле. Гроб был покрыт американским флагом, поверх которого были положены орденские ленточки Коннора; в центре лежал орден Почета. Дойдя до могилы, почетный караул бережно опустил гроб на землю и отошел к остальным скорбящим.
Отец Грэм, который больше тридцати лет был семейным священником Фицджералдов, воздел руки к небу.
— Друзья мои! — начал он. — Священникам часто приходится петь хвалы своим скончавшимся прихожанам, с которыми они были едва знакомы и чьи заслуги не всегда были несомненны. Но этого никак нельзя сказать о Конноре Фицджералде. В студенческие годы он был одним из лучших защитников футбольной команды университета «Нотр-Дам» за все время существования этой команды. Как о военном о нем лучше всего сказал командир его взвода капитан Кристофер Джексон: «Бесстрашный офицер, в минуты опасности он всегда был готов рисковать своей жизнью ради сохранения жизней своих солдат». Как профессионал он отдал почти три десятилетия своей жизни служению своей стране; оглянитесь вокруг — и вы увидите, как высоко ценили его собратья. Но больше всего мы запомним его как мужа Мэгги и отца Тары. Мы скорбим вместе с ними.
Отец Грэм понизил голос.
— Мне повезло: я был его другом. Я ждал, что снова сыграю с ним партию в бридж во время рождественских праздников — собственно говоря, я надеялся отыграть у него десять долларов, которые я ему проиграл перед тем, как он отправился на свое последнее задание. Великий Боже, я бы отдал все, что имею, чтобы еще раз проиграть ему в бридж.
Спортсмен, солдат, профессионал, муж, отец, друг, а для меня — у меня никогда не хватило бы смелости сказать это ему в глаза, потому что он поднял бы меня на смех, — герой.
Недалеко от тебя, Коннор, похоронен другой американский герой. — Священник поднял голову. — Если бы я был Джон Фицджералд Кеннеди, я бы гордился тем, что похоронен на том же кладбище, что и Коннор Фицджералд.
Почетный караул снова выступил вперед и опустил гроб в могилу. Отец Грэм осенил его крестным знамением, поднял горсть земли и бросил ее на гроб.
— Прах ты есть и в прах возвратишься! — нараспев произнес священник, и морской горнист протрубил погребальный сигнал. Почетный караул снял с гроба флаг и свернул его. Флаг взял самый молодой, восемнадцатилетний кадет, родившийся, как и Коннор, в Чикаго. Обычно этот треугольник вручали вдове со словами: «Мэм, от имени президента Соединенных Штатов». Но не сегодня. Сегодня кадет проследовал в другом направлении. Семеро морских пехотинцев подняли ружья и залпами салютовали покойному, а молодой кадет встал по стойке «смирно» перед президентом Соединенных Штатов и передал ему флаг.
Том Лоуренс принял флаг, медленно обошел могилу и остановился перед вдовой. Мэгги подняла голову и попыталась улыбнуться, а президент передал ей национальное знамя.
— От имени благодарной страны я вручаю вам флаг республики. Вас окружают друзья, которые хорошо знали вашего мужа. Я лишь хотел бы, чтобы мог разделить с ними эту честь.
Президент склонил голову и вернулся на свое место по другую сторону могилы. Оркестр морской пехоты начал играть национальный гимн, и президент прижал руку к сердцу.
Два человека, которые во время этой похоронной службы стояли на вершине холма, прибыли сюда не для того, чтобы оплакать усопшего. Вечером им предстояло вернуться в Санкт-Петербург и доложить, что их услуги больше не требуются.
Глава тридцать седьмая
«Когда президент Соединенных Штатов приземлился в московском аэропорту „Шереметьево-2“, его самолет был окружен танками. Президент Жеримский не оставил никаких сомнений в том, что он не собирается дать Тому Лоуренсу возможность сфотографироваться для его соотечественников. И на взлетно-посадочной полосе не было трибуны, с которой были бы произнесены речи типа „Добро пожаловать в Россию!“
Когда хмурый Лоуренс спустился по трапу, его встретил только маршал Бородин, стоявший в башне танка.
Оба президента в конце концов встретились в Кремле в середине дня, и первым пунктом повестки дня было требование президента Жеримского, чтобы со своих позиций были выведены вооруженные силы НАТО, которые патрулируют западные границы России. После того как законопроект о сокращении ядерного, биологического, химического и конвенционального оружия был отвергнут Сенатом, а Украина добровольно вернулась в Советский Союз, президент Лоуренс знает, что он не может ни на дюйм ослабить роль НАТО в Европе, особенно учитывая, что недавно избранная в Сенат Элен Декстер постоянно характеризует его как „марионетку красных“.