"Уходите."
Он сел рядом с ней на двуспальную кровать, взял её руки и взял в свои. У неё были красивые руки, короткие ногти, без колец. Кожа снова стала гладкой. Волосы были полусухими, а на губах – немного блеска.
И ротик красивый. Нет, он туда не пойдёт. Он сказал, глядя ей прямо в лицо: «Послушай, тут много всего происходит, и вдобавок ко всему, здесь
Ты до смерти напуган… чем угодно. Почему ты не позволяешь мне помочь тебе? Мой мозг может справиться с несколькими делами одновременно. Я могу делать несколько дел одновременно не хуже женщины. Ну же, поверь мне, Ник.
Она вдруг выглядела очень усталой и подавленной, да, побеждённой. Она выглядела отчаянно одинокой.
Очень медленно он притянул её к себе. Он чувствовал, как в ней нарастает паника, но ничего не делал, только обнимал её, утешал, как мог. Он сказал ей в влажные волосы, которые пахли точно так же, как его собственные, ведь они оба пользовались гостиничным шампунем с девчачьим, цветочным и нежным ароматом: «Ты сама видела, что в мире полно плохих вещей и плохих людей. Но знаешь что? С некоторыми из них мы действительно можем что-то сделать. Мы поймаем человека, убившего всех этих людей, включая моего брата». Он остановился. Если и когда она будет готова рассказать ему о себе, она это сделает.
Может быть, всё дело в доверии. Пусть так и будет. Больше никаких нападок. Он лишь сказал:
«Я здесь для тебя, Ник».
«Да, как и убийца, и он уже пытался меня убить. Я хочу уйти, Дэн. Я тебе больше не нужен».
«Слишком поздно, Ник». Он поднял палец и слегка приложил его к пластырю, закрывавшему рану от пули. «В этом-то и вся суть. Милтон потерпел неудачу, так что тот, кто его нанял, попробует ещё раз, будь уверен. Я тебе нужен хотя бы для чего-то другого, как телохранитель».
«Всё гнило, — сказала она. — Всё просто гнило».
«Знаю. Но мы всё уладим. Поверь мне. Эй, гниль — мой конёк. Я получаю зарплату благодаря гнили. Это меня мотивирует».
Она замолчала. Она тоже не двигалась, просто позволила ему притянуть себя к себе и обнять. Она чувствовала в нём внутреннюю силу, чувствовала, насколько он надёжен физически, и его сердце тоже было надёжным. Она знала, что он — скала, что, если этот человек даст слово, на него можно будет поставить всё.
Она подумала об отце Майкле Джозефе, его лицо было точь-в-точь как у Дейна, но он уже умер. Она знала, что Дейн один на один с этим, и знала, что он борется каждый час, каждый день, чтобы выжить. Вот она опирается на него, и он утешает её. На кого он опирается?
«Со мной всё в порядке», — сказала она, медленно отстраняясь от него. Затем она взглянула на него и легонько коснулась его щеки ладонью. «Вы достойный человек, Дэн. Мне очень жаль вашего брата».
Он замкнулся в себе, и его лицо стало пустым, потому что ему приходилось держать себя в руках.
«Я была бы вам очень благодарна», — сказала она, вставая и поправляя свитер, который он выбрал для нее в прошлую пятницу, красивый свитер с V-образным вырезом, темно-красного цвета, который она надела поверх белой блузки, — «если бы вы не пытались выяснить, с кем я разговариваю».
Она видела по его глазам, что он не собирается спрашивать на стойке регистрации. По крайней мере, он всё ещё был готов дать ей некоторую свободу действий. Он сказал: «Рано или поздно я узнаю, Ник».
«Позже», — сказала она.
Он ничего не ответил, лишь пожал плечами. «Ты готова? Мы все собираемся за ужином, чтобы обменяться информацией».
«Я готова», – сказала она и взяла шерстяное пальто, которое он ей купил. Он сделал для неё слишком много, слишком много, и предлагал сделать ещё больше. Это было тяжело выносить. Она провела руками по мягкой шерсти. Это было чудесно. Она продолжала гладить её, даже говоря через плечо: «Мне всегда было страшно. Я лежала на одной из маленьких кроваток на втором этаже приюта, натянув до ушей выделенное одеяло, и слушала, как внизу ходят люди.
Иногда раздавались крики, драки, визги, и я всегда съеживалась и боялась, потому что насилие, казалось, было частью отчаяния, и эти два чувства всегда шли рука об руку. Иногда они переносили свои ссоры наверх, бросались вещами или дрались, пока кому-то из сотрудников приюта не удавалось взять ситуацию под контроль.
«Там были наркоманы, алкоголики, психически больные, люди, просто раздавленные обстоятельствами, — всё это было смешано. Отчаяние было настолько сильным, оно было всеобъемлющим, но главное было в том, что все хотели выжить».
«А потом появился ты».
«Да, но, полагаю, можно сказать, что я был одним из тех, кого сломили обстоятельства».
Она остановилась, посмотрела на свою левую руку, все еще поглаживавшую шерстяное пальто.