Это меня как-то подтолкнуло, понимаете? Я хотел быть лучше него. Самое меньшее, что я мог сделать, — это использовать то же оружие, что и он. Отличный пистолет — мой JC.
Хиггинс, модель восемьдесят».
Капитан ДеЛоач вздохнул, потирая руки. «Нет, я не был убийцей Зодиака. Я был немного проще, чем Зодиак. Но мне нравился его стиль. Разве это не удар? Вот это клюшка. Поверьте, СМИ всегда найдут удачную фразу. Если бы я открыто говорил о том, что сделал, возможно, и меня бы взяли на заметку».
Старик нахмурился, отвёл взгляд в сторону и сказал: «Эй, как думаешь, он ещё жив? Может, он в доме престарелых, как и я. Может, он здесь, как думаешь?»
Никто ничего не сказал, просто ждали.
Капитан ДеЛоач продолжал петь, а затем резко сказал: «Ваш парень не воспользовался моим пистолетом. Нет, мой спрятан, и я с радостью скажу вам, где». Он широко улыбнулся.
Дэйн сказал: «Уэлдон знает. Он должен знать».
Савич в третий раз спросил: «Скажите, сэр, почему ваш сын хотел вас убить?»
Старик рассмеялся, причмокнул губами и снова запел.
Ник подошёл ближе и сказал ему прямо в лицо: «Я спас вам жизнь, сэр. Думаю, вы у меня в долгу. Скажите нам правду».
Капитан ДеЛоах широко улыбнулся ей, поднял свою старческую, покрытую венами руку и слегка коснулся кончиками пальцев её щеки. «Такая мягкая», — сказал он. «Ты хочешь знать, малышка? Да, пожалуй, я твой должник. Уэлдон хотел защитить своего мальчика».
«Его сын?» — спросил Дэн. «У Уэлдона есть сын?»
«Конечно. Он не подпускал меня к себе, когда он был маленьким, но потом он пришёл сюда, чтобы познакомиться со мной. Я очень хорошо о нём заботился, правда? Я его как следует воспитал, и вот он здесь, идёт по стопам деда. Уэлдон хотел защитить своего сына, не хотел видеть, как его калечат, преследуют СМИ».
«Кто его сын, сэр?» — спросил Савич.
«Ты же из ФБР, сынок, и твоя задача — всё выяснить. Я не хочу упрощать тебе задачу». Он закашлялся, и изо рта у него потекла струйка крови.
Шерлок сказал: «Я не хочу отдавать вам честь, сэр».
Капитан ДеЛох сказал, склонив голову набок: «Ну, в конце концов, ты всего лишь девушка, когда дело доходит до важных вещей».
«А я бы сказал, что ты злой старик».
«О да», — сказал он. «О да, это правда. Мне восемьдесят семь, и я выгляжу очень хорошо. Разве жизнь не кайф?»
Добравшись до больницы округа Вентура, они увидели Уэлдона, который выглядел неважно. Он был бледным, всё ещё страдал от боли и знал, что плотина прорвалась. Всё, с чем он боролся, теперь позади, и он это знал. Дейн легонько положил ладонь на плечо Уэлдона. «Мне очень жаль, Уэлдон. Нам всем очень жаль».
«Знаешь, — сказал Уэлдон мёртвым голосом. — Этот проклятый старик тебе всё рассказал?»
Савич сказал: «Да, твой отец наконец-то удосужился рассказать нам всё на простом английском, как только я его попросил, без каких-либо безумных намёков и уловок. Он действительно совершенно безумен. Я не думаю, что он впал в маразм, ни на секунду, но он всех обманул. Он прекрасный актёр».
«Он всю жизнь злился на меня. И вот он наконец это сделал. Я не знала, имел ли он это в виду».
«Сколько тебе было лет, когда ты узнал, кем он был?» — спросил Шерлок.
«Мне было десять лет. Однажды ночью я не могла заснуть, а он ушёл рано вечером, якобы по вызову. Я ждала его. Я видела, как он въезжает в гараж. Я слышала, как открывается кухонная дверь. Я хотела пойти к нему, но что-то меня остановило, что-то, что долгое время меня в нём пугало. Я спряталась за любимыми мамиными шторами в гостиной.
Я слышала, как он вошёл, и он насвистывал. Я поползла на кухню. Я увидела его одежду, увидела его руки — он был весь в крови. Настолько красной, что прямо на моих глазах она становилась всё темнее и темнее, почти чёрной. Его рубашка запеклась от крови. Сначала я испугалась, что это его кровь, но ненадолго.
«Я видел, как он мыл руки в кухонной раковине, как он разделся до нижнего белья, завернул окровавленную одежду и завязал её в аккуратный узел. Всё было отработано, словно он делал это много раз. Он не переставал свистеть. Я видел, как он вынес этот узел с окровавленной одеждой на задний двор. Он отошёл на шесть шагов от большого старого вяза. Он выкопал яму и бросил туда узел. Я увидел, что там было, наверное, с полдюжины узлов. Затем он засыпал всё это землёй. Он не переставал свистеть.
«Когда мне было двенадцать, я задавался вопросом, не тот ли это убийца, которого называли Зодиаком. Я видел по телевизору все эти убийства, но они происходили не в те дни, когда он погиб. И этот безумный свист — он всегда был одинаковым, всегда…