— Вот, — открыл он дверь в комнату. — Тут немного пыльно, я убрал покрывало и постелил. Сегодня переночуешь, а завтра Нина здесь уберет. Располагайся.
Дядя не стал заходить сам, пропустил Лену и тут же прикрыл дверь. Она осталась в большой полупустой комнате с недосягаемыми потолками и огромными окнами, за которыми темнели деревья. В свете фонарей была видна просторная кровать, застеленная белоснежным бельем. Ей это показалось еще более странным: он как будто не ждал ее увидеть, но уже приготовил комнату. О, а как же ужин? Ведь в дороге она так толком и не поела!
Лена оставила сумку у кровати, вышла и заглянула в гостиную. Дядя сидел на маленьком двухместном диванчике и смотрел в телевизор, время от времени перещелкивая каналы.
— Дядя Андрей! — нерешительно позвала она.
— Да, Леночка? — проговорил он, не поворачивая головы.
— Вы уже ужинали?
— Нет. Я редко ем вечером.
— А-а-а… — протянула она. — Может быть, мы поужинаем?
— Можно, — кивнул он, не отрываясь от экрана.
— Я посмотрю на кухне. У вас ведь есть что-нибудь из еды?
— Не знаю, наверное. Нина должна была что-то купить. Посмотри сама.
— А… Нина это кто?
— Домработница. Я ее уже давно взял. Она очень помогает мне с хозяйством.
— Хорошо, — улыбнулась Лена. — Я посмотрю.
Лена прошла к кухне, с трудом отыскала в коридоре спрятанный за вешалкой старомодный выключатель и включила свет. Кухня произвела удручающее впечатление. С одной стороны, здесь была довольно новая и дорогая техника: и микроволновка, и посудомоечный агрегат, и кофе-машина, и еще множество малопонятных устройств. Но было очевидно, что этим никто не пользуется. Только передняя панель микроволновки была захватана пальцами, а еще холодильник и чайник. Судя по всему, эти агрегаты не скучали.
Подходя к холодильнику, Лена была готова увидеть жалкие остатки давно испортившихся продуктов. Так, в общем-то, и оказалось. Одинокая бутылка минеральной воды на верхней полке, кусок засохшего сыра на трогательном блюдечке с розовыми фиалками и два подгнивших помидора в отделении для овощей.
Кажется, совсем недавно, пару лет назад, она наблюдала похожую картину. Только в холодильнике холостяка, а не вдовца. Тогда они над этим смеялись и шутили, а сейчас ей хотелось прекратить сдерживаться и дать волю слезам. Она не заплакала, только попыталась проглотить застрявший ком в горле. Собравшись с мыслями, Лена вспомнила, что в прошлый раз пригодные к употреблению продукты удалось обнаружить в морозильной камере. Так и есть! Здесь было полно еды: яркие упаковки с готовыми блюдами, пельмени, рыбные палочки. Даже не заглядывая в шкаф, Лена могла поспорить, что там хватает каких-нибудь кубиков «Магги», или даже «Роллтона». О, а вот это явно указывает, что он не сам пополняет закрома. Решить, что фаршированные помидоры так же просты в приготовлении, как пельмени или овощная смесь, может скорее женщина.
Поразмыслив, Лена решила остановиться на чем-то совсем простом и вытащила быстрозамороженную смесь с курицей. Подумав еще немного и оценив свое настроение, решила не жарить ее, а обойтись микроволновкой, пусть не так вкусно, зато вовсе не хлопотно.
Пискнула и остановилась микроволновая печка, объявляя, что работа выполнена. Лена поднялась, достала стеклянную посудину с едой, и поставила на стол. Воспитание требовало, чтобы на столе было еще что-то. Какая-то закуска, салаты. Что-нибудь. Однако ей не удалось найти даже хлеба. И пускай, в конце концов! Разве она должна была готовиться к своему приезду?
Позвав дядю, Лена села за стол. Войдя, тот поглядел на блюдо со смесью, две тарелки, обвел взглядом кухню.
— Пусто как-то, да? — сказал он и застенчиво улыбнулся.
Лена пожала плечами. Дядя присел и принялся накладывать еду на тарелку.
— Ты надолго приехала? — спросил он.
— Как же? Я же говорила, что хочу с вами работать! — удивилась Лена. — Вы не помните?
— Помню, — кивнул дядя.
— Вы что, не хотите?
— Хочу. Просто я думал, что ты не серьезно. Ты сначала отдохнешь или сразу?
— Не знаю, — снова пожала плечами Лена. — Наверное, лучше сразу.
Дядя перестал есть и посмотрел на нее неожиданно понимающим взглядом:
— Пожалуй, лучше сразу, — повторил он.
— Вы во сколько встаете?
— Я тебя разбужу.
— Хорошо.
Больше говорить было не о чем, и они некоторое время ели молча. Однако это молчание казалось обоим неловким. Казалось, что таким близким родственникам должно было быть, что обсудить.
— Как дела у сестры? — попытался нарушить молчание дядя, впрочем, произнес он это без особой старательности, как будто понимал, что и его собеседнице говорить не особенно хочется.