— Но… — Реналла растерялась. — Это так неожиданно, пран Пьетро…
— Я не требую немедленного ответа. Просто подарите мне надежду.
Она задумалась. Конечно, лейтенант хорош собой, отважен, умён, обладает определённой властью. По крайней мере, здесь, в пределах Вожерона. На его слово можно положится. И он искренне предан её. Лгать с такими глазами попросту невозможно, ни одному лицедею не по силам. Только почему-то она боялась сказать «да». Деррик альт Горран тоже был влюблён до безумия. И чем всё закончилось? Скандалами и сценами ревности. Менестрель… Да, тот тоже шептал: «Я счастливее всех мужчин двенадцати держав вместе взятых». А после? Заросший и пьяный, похожий на лесоруба ворвался поздним вечером, наговорил гадостей. И всё-таки альт Грегор не побоялся сцепиться с наследником Гворром из-за неё. Способен лейтенант Пьетро на такой поступок? Можно проверить. В конце концов, он — подданный Кевинала. И это тоже важно. Уехать прочь из Аркайла. Родина вдруг показалась Реналле чужой и холодной, будто раскинулась к северу от гор Карроса. Почему бы не попытать счастья на новом месте? Пусть только лейтенант привезёт Бринна из замка Ониксовой Змеи.
— Вы позволите мне подумать, пран Пьетро? — вздохнула она.
— О, конечно! Но вы примете кольцо, как залог моих чувств, пылающих, словно костёр, который не в силах потушить ни время, ни расстояние?
— Приму. — Реналла протянула руку, и лейтенант надел колечко на безымянный палец, сжимая её ладонь осторожно, будто певчую птичку. — Но я не сказал «да», пран Пьетро.
— Вы не сказали «нет». — Он поклонился. — Я с нетерпением буду ждать новой встречи, если на то будет воля вашей строгой сиделки.
— Мы вместе попросим её о снисхождении. Приходите, пран Пьетро, я буду рада видеть вас.
— Непременно! Чего бы мне это ни стоило! С этого мгновения я живу лишь надеждой на скорое свидание! До встречи, прана Реналла!
Лейтенант в который раз отвесил изысканный поклон и вылетел, как если бы за его спиной отросли крылья.
Глава 1
Ч. 2
Несмотря на то, что разведчики отыскали для ночёвки глубокую лощину, заросшую непролазным ивняком и орешником, Кухал Дорн-Куах не позволил разводить большой костёр. Уже третий день отряд двигался скрытно и, чем ближе к Вожерону, тем больше мер предосторожности предпринимали кринтийцы. Пран Гвен альт Раст не мог понять, зачем это нужно, если командир носит за пазухой бумагу с печатью герцогини Маризы. Но у дикарей-юбочников имелись, очевидно, свои, лишь им одним понятные, резоны. А сегодня днём, ближе к концу четвёртой стражи произошло нечто, чему бывший начальник тайного сыска и вовсе не мог дать объяснения.
Они, как обычно, скрытно передвигались вдоль опушки кленовой рощи. Кухал уже несколько раз заводил разговоры о том, что надо бы бросить телеги и тогда можно вообще идти лесными тропками. Склоны гор Монжера в изобилии поросли всяческими деревьями — как лиственными, так и хвойными. Тут тебе и клён, из которого местные жители по примеру лоддеров пытались добывать сладкий сок, и сероствольные тисы с ядовитыми орешками, и длинноиглые приземистые сосны, и тёмно-зелёные, мрачные туи. Конечно, небольшой отряд, вынужденный скрываться от чужих глаз, имел надежду на успех, укрываясь в лесной чаще. Но бросать телеги не хотелось. Ну, ладно, кринтийцы могли разобрать запасы по заплечным мешкам и тащить на себе, но приставших к нему вирулийских циркачей Кухал жалел. В особенности, когда увидел набитую книгами сумку Прозеро — алхимик, несмотря на строгий приказ прана Гвена, не удержался и забрал с собой всё, что мог вынести за один раз. Потому предводитель воинов с южного материка старался вести их вдоль лесов и рощ, на выбираясь на открытые со всех сторон поля. К тому же три-четыре человека постоянно находились в дозорах впереди и по бокам от путешественников, чтобы вовремя заметить опасность и упредить о ней.