— Я спрашиваю, кто такие? Мародёры? — Пран в васильковом камзоле продолжал теснить конём Кухала. — Или бунтовщики? Знаешь, что мы с такими делаем?
Его приспешники справа и слева разразились резким смехом, похожим на кашель больного голлоанской лихорадкой и, не сговариваясь, вытащили короткие аркебузы- прилучники. Одетых в юбки южан они, по всей видимости, считали совершеннейшими варварами, раз вздумали пугать огнестрельным оружием, не потрудившись разжечь фитили.
— Наслышан я о том, что вы с пленными делаете, — негромко, но веско произнёс предводитель кринтийцев. — Живодёры… — И сплюнул на траву.
— А ты что, изменников короны жалеть предлагаешь? — скривился аркайлец. — Может, ты сам из этих… — Он прищурился, рассматривая юбку Кухала, словно раньше её не заметил. — Так и есть. Кларина уже голоногих наёмников набирает? Это чтобы кевинальцам не мучиться, снимая с них штаны? Любишь подставлять зад, урод?
Гвен альт Раст в который раз подивился малообразованности молодых аркайлских пранов. Уж им-то, мнящим себя утончёнными и всезнающими, следовало поинтересоваться, что на Кринте (или, пожалуй, в Крингте, как любят поправлять приезжих тамошние обитатели) очень не любят, когда их пытаются подколоть увлечением противоестественными связями. Это вам не вирулийцы, где в портовой таверне можно заказать шлюху любого пола — хоть женщину, хоть мужчину. И не Айа-Багаан, uly из-за жесточайшего заперта на добрачную любовь не только для девушек, но и для юношей, последние нередко увлекаются овечками или ослицами. Но намекнуть крнтийцу, что из-за своей юбки он похож на накрасившего ресницы и губы жеманного паренька, который пристаёт к приезжим на Вирулийском карнавале, означало — нажить крупные неприятности. А иметь во врагах кринтийцев пран Гвен не пожелал бы никому. Впрочем, нет, врагам как раз пожелал бы — весьма надёжный способ отправить их в Преисподнюю, избавившись раз и навсегда от забот и хлопот.
Кухал, будто недоумевая, развернулся к «правым» спиной. Опять же, увидев полное пренебрежение, они должны были насторожиться и принять хоть какие-то меры, но привычка куражится над беззащитными сделала их беспечными и, в конечном итоге, уязвимыми. Вместо того, чтобы зажечь фитили «прилучников» или приготовить арбалеты, если конечно они озаботились захватить их в поход, аркайлцы рассмеялись так, что заплясали кони. А один из «правых» — постарше других, с тёмной остроконечной бородкой и набрякшим сливовой болезненной синевой веком на правом глазу — взмахнул плетью и хлёстко ударил ближайшего к нему пленника поперёк лица. Несчастный не закричал, не взвизгнул, видимо, сил уже не оставалось, а с хриплым стоном втянул воздух, прижимая щёку к драной рубахе.
— И эти дети облезлых дворняг, ежедневно подставляющие зад своим коням, будут нас учить жизни? — Оскалил белые и крепкие, как у волка, зубы, Кухал Дорн-Куах. — А у самих рога такие, что голова на бок падает. Руби козлов!
При этом черноволосый великан провернулся на пятке, выхватывая палаш столь стремительно, что бывший главный сыщик герцогства и не заметил, как лезвие впилось Правому с гербов «красный паук» между рёбер, и, похоже, дошло до позвоночника. Во всяком случае, «правый» даже крякнуть не успел.
Но его сердце ещё билось, несмотря на неизбежность смерти, когда кринтийцы, что называется, взорвались сталью. Других слов не подберёшь. Арбалетные болты и метательные ножи градом обрушились на «правых». И ни одного выстрела, ни одного боевого клича. Всё происходило бы в гробовой тишине, когда бы не крики умирающих аркайлцев и ржание испуганных коней. Мгновение спустя южане ринулись в рукопашную.
Офра, сидевшая на козлах рядом в праном Гвеном не удержалась от восторженного восклицания. Ей никогда не приходилось видеть столько мастеров клинка одновременно. Как хорошо, что крнинтийцы малочисленны и живут далеко от северного материка. Иначе, они давно завоевали бы всех.
— Не бойся, — проворчал Прозеро. — Они на нашей стороне.
— Хвала Вседержителю, пока на нашей… — покачал головой пран Гвен и лёгким движением руки вернул на место Бриана альт Нарта, который вознамерился поучаствовать в потасовке. — Без вас справятся.
— А я и не испугалась! — дёрнула плечом светловолосая красотка, не отрывая взгляда от жестокой рубки.