Когда же взбунтовавшиеся против безумца-герцога и Высоких Домов крестьяне, ремесленники, купцы и разорившиеся дворяне начали наводить порядок в пределах державы, то создали вольно или невольно совершенно новые правила войны. На полях Лодда, в его узких речных долинах и на горных перевалах пехота билась против закованных в доспехи всадников.
Вчерашние мастеровые и селяне противостояли воинам, которые совершенствовались в искусстве убивать всю жизнь. Что они моли противопоставить? Только ярость и желание стоять до конца. Им не светло оказаться в почётном плену, за них никто не привёз бы богатый выкуп. Поэтому они тоже не брали в плен. Какие компромиссы могут быть с противником, который презирает тебя и считает чем-то низменным, подобно жёлтой глине на копытах своего коня? Сама по себе выработалась тактика боя. Плотный строй, вооружённый пиками и алебардами. Первый ряд держит высокие и широкие щиты, закрывающие человека от колена до глаз. В глубине — арбалетчики и пращники. Камень, угодивший в шлем, тяжёлого всадника не убьёт, но оглушит и вышибет из седла. С этой же задачей отлично справлялись крючья, прикреплённые к обухам алебард.
Оказавшихся на земле латников окружали, как муравьи раздавленного жука, и долбили чем придётся. Цепами и вилами, топорами и кузнечными молотами. Старались попасть в сочленение доспеха или прорезь шлема. Если не получалось, тоже не расстраивались. При определённом старании и упорстве успех приходил рано или поздно. Уйти живым от усердных работяг не судилось ни одному прану.
Конечно, вся знать материка возмутилась и горела желанием примерно наказать разошедшуюся не на шутку чернь. К счастью для восставших лоддеров, праны Трагеры и Кевинала так и не смогли помириться для совместного похода, а Унсала и Аркайл находились достаточно далеко и тоже не определились, через какую из соседних держав пробиваться усмирительным походом. Вирулийцы предприняли несколько попыток прийти на помощь гибнущим собратьям по ту сторону границы, но потом у них случилась очередная свара с Айа-Багааном из-за торговых податей и внимание дожа переключилось с сухопутных баталий на морские.
Но Лодд, благодаря взвешенному управлению — совет церковников всё же лучше, чем самодур-герцог — оправился после внутренней смуты, восстановил былую силу и его веское слово часто имело решающее значение во многих спорах. Ну, конечно, довольно большая и хорошо обученная армия и сильный флот тоже. Браккарцы хорошо прочувствовал это на своей шкуре, попытавшись высадить десант и потеряв несколько тысяч бойцов в течение недели. На море им удалось частично разбить, частично разогнать лоддеров, а вот на суше им повезло гораздо меньше. Слаженными ударами высадившиеся отряды рассекли, разделили, а потом каждый уничтожили поодиночке, заключив в «котёл». Кстати, называть так окружение тоже придумали военные Лодда.
[1] Палимпсест — текст, написанный на бывшем в употреблении пергаменте.
Глава 2
Ч. 2
Теперь браккарцы могли проявить дальновидность и убрать с карты предстоящих боевых действий важного игрока. С учётом Аркайла и Кевинала, погрязших во взаимных обвинениях из-за вожеронского мятежа, тактика, направленная на успех. У герцогини Маризы договор о дружбе с Ак-Орром тер Шейлом, подписанный ещё её дедушкой, а великий герцог Валлио может прийти на помощь Трагере, а может и вспомнить старые обиды.
Кстати, что там в Кевинале?
Следующее письмо, оказавшееся в руках прана Никилла, было как раз оттуда.
Он невольно затаил дыхание, впиваясь взглядом в убористые строчки тамошнего осведомителя и шумно выдохнул, понимая, что события и знаки складывается в единую картину.
Известия из Кевинала тоже касались правителя. Великий герцог Валлио вздумал провести смотр флота. Мысль весьма здравая, если учесть усилившуюся напряжённость в отношениях не только с традиционным противником — Трагерой, но и с Аркайлом, который долгие годы был довольно дружественным. Боевые каракки выстроились на рейде, а его светлость на раззолоченном йоле «Властный» должен был проехать вдоль судов, принимая знаки почтения моряков. Обычно дело завершалось шестикратным «холостым» залпом из всех орудий. Надо же куда-то девать слегка отсыревшее и слежавшееся пушечное зелье?