— Если опять родится дочь, попрошу врачей подменить ребенка мальчиком.
И если бы он родился в больнице, то она всю жизнь мучилась бы сомнением — ее ли это сын? Однако судьба распорядилась по-своему — Бехруз родился дома, не дождавшись «скорой помощи». Родился с открытыми глазами, что очень удивило пожилую акушерку, принимавшую роды, которая жила тогда по соседству, на улице Мирза Фатали.
Мать была счастлива. Сын! Родился сын!
А потом… Потом было многое. Сын был непослушный, озорной. Все время что-нибудь выкидывал. Поджег как-то квартиру в пятилетием возрасте. В шесть — упал с высокого дерева и два дня лежал без сознания. Чего она тогда ни натерпелась — известно одному аллаху. В школьные годы однажды удрал из пионерского лагеря. Удрал просто так, чтобы проверить себя — сможет ли ускользнуть незамеченным. Бедные вожатые. На них лица не было, когда они явились домой с сообщением о его исчезновении. А Бехруз в это время сладко спал в соседней комнате.
Взрослел сын. Подростком связался с обеспеченными бездельниками. Она сумела вовремя оторвать его от них. Потом пошли девочки, свидания. Телефон звонил только ему. Муж души не чаял в сыне, любил его. Если клялся именем сына, то не нарушал этой клятвы. Как-то дядя сказал ей, что Бехруз очень озорной. Натворит еще чего-нибудь. А после инцидента с милицией прямо заявил — место Бехруза в колонии. Обычно уважавшая своего дядю мать тогда не вытерпела.
— Ты его не знаешь, дядя. Его сейчас никто не переубедит. Он поймет все сам, когда настанет срок.
И она не ошиблась. Бехруз рос чутким, отзывчивым, легко ранимым мальчиком. Любил справедливость всегда и во всем.
Тогда, в шестьдесят шестом, после развода с мужем, у нее была возможность вторично выйти замуж. Она мучилась в поисках решения. Сестра поддержала — выйди. Но она медлила с выводами. Наконец, улучив удобный момент, усадила перед собой Бехруза.
— Я хочу посоветоваться с тобой.
— Интересно. — Семнадцатилетний Бехруз, собравшийся уходить, нехотя присел.
Мать смутилась и, не глядя на него, неуверенно начала.
— Знаешь, с отцом твоим мы разошлись. Но вот… — Она взволнованно встала. — Короче, есть один хороший человек…
Бехруз молчал. И довольно долго. Не выдержав паузы, мама подошла к сыну и присела перед ним на корточки.
Он посмотрел ей в глаза.
— Решай сама.
Его взгляд она помнила потом долго. В этом взгляде семнадцатилетного юноши таилась такая глубокая грусть, что она пожалела о начатом разговоре. Глаза Бехруза как бы осуждали. Неужели предашь?»
Она смахнула навернувшуюся слезу. Он — единственный в этом мире человек, который все и всегда понимает. Сын. Бехруз. А Ниса и Маил, эти два трагических существа, наказанные судьбой, просто существуют на этом свете.
Бехруз понимает — слишком горька участь матери, пытается облегчить ее ношу. А муж… Он почти всю жизнь прожил для себя. Эгоистом был только с ней, только в семье. На людях — порядочный, отзывчивый, душевный. Чувство одиночества не покидало ее все двадцать лет, прожитых с мужем. Вроде бы с мужем, да одна. Одна во всем. По крайней мере до женитьбы Бехруза. Позже, став старше, сын начал всячески поддерживать и опекать ее, заботиться о ней. Он старался жить как бы и за тех — за брата и сестру, преподнося порой матери самые неожиданные и приятные сюрпризы. Пытался быть и дочерью за Нису и сыном за Маила.
Телефонный звонок заставил ее вздрогнуть. Мать оторвалась от воспоминаний.
— Это я. Уже дома.
Она облегченно вздохнула и легла спать.
Необъяснимая тревога овладела ею с тех пор, как заболел Маил. Она волновалась теперь за Бехруза. Просила — звони, как вернешься домой, где бы, когда бы, с кем бы ни был. Звони, чтоб я была спокойна.
Бехруз стал для нее спасительным островком в океане страданий.
Лала любила свою семью, дорожила ею. Выйдя замуж в двадцать семь лет, она поняла, что не ошиблась в избраннике. Муж был покладистым, честным, неунывающим. Шли годы, но он не менялся. Так, по крайней мере, казалось ей. Семейные заботы и жизнь в семье вошли в будни супружества, растормошить, приукрасить которые представлялось сверхъестественным. Да и как тут приукрасить. Жизнь текла по проторенному руслу. Зарплата мужа была невелика, сама получала примерно столько же. Денег явно не хватало. Убежденная честность мужа в первое время восхищала ее. Однако с годами восхищение незаметно гасло, как гаснет прихоть удовлетворенной любви.
Взаимоотношения с мужем ей виделись вполне приемлемыми. Собственно, они и были такими с самого начала их супружеской жизни и ничем особенным не выделялись. Он был сдержанным, корректным, чутким, заботился о них.