«Я, кажется, начинаю сходить с ума, — подумал он, — в этой поликлинике видно так заведено — платить за все.»
— Какая еще благодарность? Считайте, что уже отблагодарили.
Женщина удивленно остановилась.
— Как? Чем?
— Тем, что вы азербайджанка, — не сразу ответил он.
Глаза женщины заискрились недобрым светом.
— Вы подтруниваете?
— Никоим образом. Все, все. Завтра уже к Асадовой, после двух.
— До свидания. Пошли, доченька.
Медсестра, проводив ее взглядом, тут же приревновала.
— Подумаешь, азербайджанка. Ну и что же? Я тоже азербайджанка. Ломается, краля.
— Не думаю. — Бабирханов что-то записывал. — Видимо, так воспитана. Характер такой. Редко, но встречается такая категория женщин.
Медсестра отрицательно покачала головой. Защита Бабирханова не устроила ее.
— Она, вероятно, из тех, кто имеет купальный костюм, но упрямо купается на пляже в комбинации.
— Возможно.
— Лично до меня такие вещи не доходят. Век эмансипации и такая вот сентиментальность. А ведь одета и выглядит современно, модно.
Бабирханов невольно улыбнулся.
— Потому и говорят — внешность обманчива, — продолжая писать, ответил он.
— Вот мой участковый гинеколог, — не унималась она, — мужчина. Не старый. Так что теперь, мне не ходить к нему?
— А вы ходили?
— Ходила.
— Часто? — Бабирханов на минутку поднял глаза.
— Ну… — Она не нашлась сразу. — Когда как.
Бабирханов снова углубился в свое.
— Так и продолжайте.
На миг она лишилась дара речи, но через секунду дружно рассмеялись оба.
— Ой, да ну вас, — протерла она глаза, — шутите и не смеетесь.
— Кто у нас там еще?
— Сейчас. — Медсестра с готовностью вышла.
Оба грузчика работали на совесть, почти без передышки. За какой-то час с небольшим они уже втащили в квартиру основные тяжести — сервант, пианино, шкаф для белья, диван. Бабирханов помогал им как мог. Лала орудовала там, в квартире, подсказывая, куда какую мебель. Нисе было велено сидеть в маленькой комнате, отведенной под спальню, и не высовываться. Свете, вначале старательно помогавшей матери, вскоре эта суета надоела. Она вышла во двор.
— Папа, я погуляю немного. Можно?
— Только здесь, недалеко. — Он ухватился за спинки кровати и стал подниматься наверх, на второй этаж.
— Я буду там, на лавочке. Поиграю с девочкой, — крикнула она вдогонку отцу.
Когда Бабирханов спустился, грузчики решили передохнуть.
— Устали?
— Привычное дело. Воды бы холодненькой, — попросил тот, что был моложе.
— Сейчас организуем. — Бабирханов отошел под балкон. — Лала, Лала!
Лала вышла не сразу, недовольная.
— Кричишь, как ужаленный. Соседи новые, неудобно ведь.
— Чего-нибудь холодного!
— Холодного? Холодильник еще вчера выключили, на той квартире.
— Из-под крана, хозяюшка. — Молодой грузчик сел на тюк с постельными принадлежностями.
Когда Лала скрылась, Бабирханов, кивнув в ее сторону, подсел ко второму грузчику — рослому мужчине, уже седеющему.
— Не соглашалась на обмен. С отцом, говорит, твоим жить трудно.
— Отец есть отец, — сурово ответил тот.
— И я так думаю. Но папа инвалид войны. Когда срывается, посылает подальше.
— Куда? — не понял молодой.
— Подальше.
— Кого? — не унимался тот.
Бабирханов рассмеялся.
— Кого угодно.
Подошла Света. В руках кукла, рядом незнакомая девочка.
— Папочка, а я вот с девочкой познакомилась. Ее зовут Айша.
— Прекрасно.
Бутылка минеральной, принесенная Лалой, была с жадностью выпита.
— Случайно обнаружила. Вы уже кончаете?
— Вот этот шкаф — и все. Остальное — мелочь. — Грузчик постарше нехотя встал.
— Обед будет готов через десять минут. Милости прошу.
— Спасибо.
— Доченька, домой. Обедать пора. А это кто?
Света обрадовалась уделенному ей вниманию. Подтолкнув подружку вперед, она торжественно представила.
— Мама, это Айша! Смотри, какая у нее кукла.
— Славная девчушка. А как зовут твою маму?
Девочка не ответила. Равнодушно оглядев взрослых, она спряталась за Свету.
Бабирханов присел на корточки.
— А папу?
— У меня нет папы. Он умер, — неожиданно четко и ясно ответила малышка.
— Прости, доченька.
После небольшого замешательства Лала взяла ее за руку.
— Ну, девочки, пошли к нам. Ты будешь котлеты? Света любит котлеты.