Придурок!
Он сверлит меня взглядом, но все же уходит. Я остаюсь сидеть на месте. Пять минут. Десять. Двадцать. Тридцать…
К черту! Подрываюсь с дивана. Начинаю ходить в гостиной из стороны в сторону. Признаю, что не ощущаю больше дискомфорта от резких движений. Но мучаюсь от вопросов, которые атакуют мой мозг.
Почему ему надо было уйти на охоту именно сейчас? Утром? Взял вот так и оставил меня. Теперь мне это кажется подозрительным. Особенно на фоне приказа не шарить по комнатам.
Сразу мелькает мысль, что он что-то скрывает. В памяти всплывают обрывки картинок с его пылающими красными глазами. Я до сих пор не понимаю, было это наяву или мне привиделось, ведь у оборотня не может быть такого взгляда, а мое воображение иногда играет со мной злую шутку. Этот вопрос мучает меня.
Ох, внутри просто чешется от желания засунуть свою любопытный нос в разные уголки дома, но в то же время что-то останавливает. Однако в какой-то момент не выдерживаю и направляюсь на второй этаж в поисках его спальни. Логично предположить, раз за одной оказалась ванная, то другая вела именно туда.
Дрожащими пальцами опускаю ручку двери. Толкаю от себя. Проникаю внутрь сердца его логова. Первое, что врезается в меня, это его запах. Здесь он более концентрированный. Каждый уголок помещения пропитан им. Отныне это мой самый любимый аромат в мире. Сродни дурману.
От моего движения моментально загорается свет. Здесь датчик? Как интересно. Секретный дом в скале слишком современный для обычного оборотня. Кто он, черт возьми?
Комната простая. В серых тонах. Одна стена скалистая. Это не задумка дизайнера, а часть горы, в которую встроеноэто произведение архитектуры. Глаза скользят дальше. Утыкаются в широкую кровать, которая наталкивает на мысль о похотливых вещах, что мы могли бы вытворять здесь.
Постель идеально застелена клетчатым пледом. Доберемся ли мы сюда? Возможно, он не считает меня достойной нормальной постели, а только коврика у камина. Эту мысль стирает воспоминание о том, что я сама его просила меня взять там, не сходя с места. Не могла думать ни о каких удобствах. Только о том, как быстрее утолить сексуальный голод.
Теперь я не понаслышке знала, что такое течка.
Безумная штука, созданная природой.
Двинулась глубже в комнату. Направилась к шкафу. Схватилась за дверцу и отодвинула в сторону. На полках аккуратно сложена одежда. Нахожу спортивные брюки. Матерюсь, что мне выдали только футболку, и все больше осознаю, с какой целью — ему нравилось смотреть на меня обнажённую. От этого жар распространяется по телу.
Меня накрывает удовлетворение. Глупая радость, когда я, наоборот, должна рассердиться на него из-за такого отношения.
Натягиваю на себя огромнейшие штаны. К счастью, на резинке есть завязки, которые я стягиваю максимально сильно. Футболку заправляю внутрь. Чувство, что на мне настоящие шаровары. Выгляжу по-идиотски, но ничего другого более подходящего в его гардеробе не имеется.
Оглядываю комнату еще раз. Здесь нет ни намека на какие-либо страшные секреты. Однако я уверена, что с одиночкой что-то не так. Только вряд ли я найду ответы в его спальне, поэтому обратно спускаюсь вниз. Диван рядом с камином мне очень нравится, как и невероятно панорамный вид. Усаживаюсь поудобнее, наблюдаю, как в небе проносятся стаи птиц, а пенистые облака смахивают на разные фигурки.
Вскоре понимаю, что меня клонит на сон.
Когда я дергаюсь и выныриваю из дремоты, то осознаю, что время приблизилось к сумеркам. Небо украсили розово-оранжевые росписи. Закат в этом месте просто невероятный. Размазанные мазки с уходящим кругом за ними. По окружающей меня тишине понимаю, что Дункан так и не вернулся. Это странно, ведь опасному хищнику не нужен весь день для охоты. Куда он запропастился?
Нервно подрываюсь с дивана. Разминаю занемевшие ноги.
Мысли скачут как сумашедшие. Я провалялась непонятно где, в то время как мой отец находится на грани жизни и смерти, а сестре угрожает связка с жестоким бетой. Вина захлестывает сознание. Оцениваю свое состояние и прихожу к выводу, что такой непереносимо болезненной потребности, как вчера, я не ощущаю. Думаю, одиночка ошибся. Течка прошла за ночь, а во мне остались лишь отголоски.