Затем пальцы перемещаются вперед. Проходят между раскрывшихся словно цветок губок. Находят клубочек напряженных нервов. От прилива крови в ту точку хочется плакать, и я не сдерживаю всхлипы. Кажется, стоит слегка надавить там — и я рассыплюсь на миллионы осколков.
— Вот это наша проблема, мышка, — проговаривает он, вовсю перебирая пальцами очередную порцию интимного секрета. — Я нужен тебе. Только я. Здесь нет других вариантов.
— Ненавижу тебя!
— Хочешь! — рычит он в ответ.
От этого анималистического звука мои бедра дрожат. Я завожусь еще сильнее, хотя, казалось, и без того достигла предела. Есть ли он между нами?
Наше возбуждение — это потрескивающее напряжение энергетического поля, созданного двумя раскаленными телами, что притягиваются друг к другу с невероятной силой. Это дикость матушки природы. Ее первобытный дар. Ее глубинные задумки по размножению своих детей. Я — идеально созданная для того, чтобы привести в мир потомство этого сильного, непокорного зверя. Эта миссия заложена во мне на генетическом уровне, и сейчас ее вытащили наружу и активировали.
Как сопротивляться, если все теле взывает к нему. Кости болят, мышцы сжимаются, а из груди рвется громкий рев, наполненный желанием.
— Полнолуние наступило. Я должен быть в тебе. Должен подарить щенка.
Я тяжело выдыхаю. Это говорит не человек. Зверь. Волк. Оборотень.
Пальцы исчезают, но вместо них по моему лону скользит его тугая головка. Припухлость, сильный жар и много-много влаги встречает его плоть. Я предвкушаю момент нашего единения. Жажду его так, что скручивает пальцы ног.
Долгожданный толчок, но он проникает не на всю длину. Мои мышцы оказались слишком напряжены, чтобы позволить ему это.
— Ты возьмешь все! — рычит он позади меня и снова врывается внутрь, безжалостно растягивая чувствительные стенки.
Мой крик эхом проносится по лесу. Острота ощущений заставляет удовольствие разогнаться на полную катушку. Все ощущается совсем не так, как в момент, когда мы находились в доме. Здесь у нас полное единение с природой, которое все больше убеждает меня в моей нечеловечности.
В эту минуту в лесу мы звери, которые поддались своей похоти. Нет ничего более важного, чем утолить ее.
Меня распирает от бешенных рывков. Он окунается в свое буйство безжалостно и яростно. Вгоняет в меня каменный стержень так мощно, что тело бьется об землю. После такого раунда синяки мне обеспечены. Соски скользят по влажной траве, посылая короткие импульсы в низ живота. Пальцы хватают высокие травинки и вырывают их при очередном ударе. Звуки удара плоти о плоть сотрясают деревья. Порочные шлепки, яростные хрипы и стоны вперемешку с криком. Этому нет конца. Он неутомим. Беспощаден. Возвышается надо мной, демонстрирует свою исключительную власть.
У меня нет сил противостоять ни ему, ни удовольствию, что пузырится в теле. Царапины, грязь, вспышки боли и его грубость не имеют значения. Только мучительная пульсация там, внутри меня, в самой сердцевине, в месте, где должна зародиться новая жизнь.
Одиночка рычит… Вибрации рождаются глубоко в горле и вырываются наружу оглушительным звуком. Он пробирает, скручивает, заставляет дрожать.
После чего я слышу, как трещат его кости. Чувствую, как он становится толще во мне. Распирает измученные стенки на такие пределы, что это кажется недопустимым. Мышцы сжимаются вокруг него в стальной кулак. Закрепляют внутри. Удерживают. Он не может больше выскользнуть полностью наружу, но все еще совершает свои рывки внутри меня.
Именно они перегружают мою нервную систему удовольствием. Накалывают до точки кипения, поэтому, когда мощное тело наваливает сверху своей тяжестью, а рука с когтями сжимает шею, заставляя меня прогнуться с такой силой, что трещат позвонки, я не выдерживаю.
Сотни эндорфинов разлетаются в каждый уголочек моего существа. Я кричу, срывая горло до хрипа. По щекам текут слезы. Эмоций слишком много, чтобы держать их в себе. Это безумие, агония и счастье.
Мое удовольствие эхом переливается в него. Я чувствую это по связи, которую теперь четко вижу между нами. В эти минуты чистого экстаза, когда перед глазами плывет белая пелена, как маятник сверкают наши брачные узы.