Роман довозит меня до того места, что я ещё в первую нашу встречу обозначила своим домом. Говорить сейчас, что на самом деле живу я не здесь, мне кажется уже бессмысленным. Тем более, если я собираюсь переехать. Вот с новым адресом определюсь и тут же расскажу, - решаю я, вылезая из машины. Роман выходит следом, и мы вместе стоим возле багажника. Только вот Роман что-то застыл.
— Всё в порядке? – спрашиваю я, подходя ближе.
Он поворачивается ко мне, а я чувствую, как золотое трио – душа, сердце и мозг – снова от меня ускользают. Вместо того, чтобы вытащить мою виолончель, Роман делает шаг ко мне. Его ладони обхватывают мою шею, а большим пальцем он убирает выбившуюся прядь волос. Смотрит при этом прямо в глаза, словно борется сам с собой или...со мной? Не пытаюсь даже разорвать зрительный контакт, мне интересно продолжение истории.
Роман тянется к губам, а я не могу не ответить. Встаю на носочки, практически всем телом упираясь в Романа, но он не против, обнимает за талию, второй рукой продолжая гладить шею.
Его губы такие же теплые, как и раньше. Хранят аромат кофе, который он недавно пил. Значит ли это, что он чувствует фруктовое безумие во время поцелуя со мной? И о чём я только думаю? Хочется покачать головой или ударить себя, но вместо этого я кладу ладонь куда-то в область сердца и чувствую ровные удары. Знаете, многие говорят и пишут о том, как сильно бьется сердце в груди, когда люди целую друг друга. Но вы когда-нибудь проверяли? На самом деле, во время поцелуя сердце бьется нормально. Ровно. И лишь когда поцелуй затягивается, а дышать становится труднее – сердцебиение ускоряется.
Вот и сердце Романа сейчас билось ровно, уверенно, размеренно. Это успокаивало.
Он оторвался от меня первым, проводя языком по своим губам.
— Вкусно.
И, конечно же, он говорил о вкусе коктейля на моих губах, но то, о чём я подумала после этих слов, заставило меня покраснеть до кончиков волос! А Роман лишь усмехнулся. Вот сам сказал двусмысленность и довольный как кот, а краснею тут я. Причём беспощадно так краснею. Роман же за это время успевает отстраниться и даже открыть багажник.
Перед дверью в квартиру моё сердце всё ещё выдает кульбиты от мыслей о Романе, но я изо всех сил пытаюсь взять себя в руки. Более чем уверена, что за дверью меня ждёт очень непростой разговор. И я очень надеюсь, что это будет действительно разговор, а не очередная ссора.
Мама на кухне, перед ней кружка с горячим чаем, а сама она сидит так, будто в её позвоночнике палка, не дающая ей двигаться. И, конечно же, она ждёт меня.
— Явилась? – я молчу, - Проходи.
Оставлять виолончель в коридоре – ошибка. Я могу навредить ей, если резко решу уйти. Поэтому отношу её в гостиную, заодно сменяю красную блузку на домашнюю футболку, оставаясь в джинсах. В конце концов, я всегда готова бежать. Кажется, мне даже есть куда.
Мама всё также сидит на кухне и как будто даже не притронулась к своему чаю, он здесь вообще для красоты, как я успеваю понять. Для иллюзии, что она вовсе не ждала меня здесь, бог знает сколько времени, после того, как Влад ей рассказал о том, что меня забрал какой-то неизвестный мужчина. Приготовившись к атаке, я села напротив неё, осторожно поднимая взгляд.
Губы сжаты добела, брови нахмурены до глубокой складки между ними, а в глазах читается негодование. Ну да, как я посмела ослушаться её после всех тех ссор, что были между нами. И всё-таки она берет в руки чашку, делая микроскопический глоток.
— Куда ты отправилась после занятий?
Спокойно, Ася. Расслабься. Представь, что это обычный вопрос, который не несет под собой тонну скрытого подтекста.
— В летнее кафе, - отвечаю я, стараясь смотреть в глаза матери.
— И кем же был этот мужчина?
Отличный вопрос. Ответ «я с ним гуляла, пару раз переспала, а потом мы расстались, но буквально пару часов назад он предложил мне переехать к себе» я сочла уж слишком откровенным. Но и лишнего думать тоже не желала. Тем более, варианты уже просчитаны, а Роман сам говорил, что я могу его так представлять.
— Он мой...парень, - Роман всё-таки прав, говорить про тридцатипятилетнего мужчину «парень» уж очень странно, но и молодым человеком его назвать как-то...не получается, - Мы встречаемся уже пару месяцев.
— Вот как.
Чашка резко опускается на стол, а взгляд матери упирается куда-то в неизвестность, до которой мне не добраться. Уж не знаю, о чём она думает, но это её явно злит. Это слышно по участившемуся дыханию, по напряжению в глазах и тому, как побелели костяшки на руках.