— Эй, вы чего вмешиваетесь? Это наше дело!
— Если дело ваше, его надо обсуждать не в автобусе, — сурово сказала вторая бабушка. — А если вы сюда влезли и угрожаете этому молодому человеку, готовьтесь к тому, что остальные тоже будут вовлечены.
— Хулиганство, совершённое группой лиц, — откликнулся ещё один голос, но теперь говоривший находился с другой стороны, рядом с Рустамом. — Статья двести тринадцать, часть вторая. До семи лет.
— Не пойдёт, — сказал другой голос — за толпой Денис не видел, кто говорил, но понял, что это была какая-то женщина. Все тут же нервно захохотали, и Рустам со своим подельником кисло улыбнулись.
— Не переживай ты так, — обратился к Катиному дружку Денис. — Сейчас остановка у метро будет, и я выйду. Ты, главное, тут кулаками не махай, а то ещё заденешь кого-нибудь. Не надо народ вмешивать.
— Народ уже вмешался, — пробормотал Рустам, и одна из бабушек возмутилась:
— А ты как хотел? Тут тебе не кино, чтобы вы кого-то били, а мы смотрели.
— А придётся, — огрызнулся парень. — Не здесь, так в окно посмо́трите!
— И за что же вы его бить будете? — поинтересовался ещё один голос из-за спины Дениса, теперь мужской. — А то, может, не за что?
— Есть за что! Он к чужой девушке пристаёт.
Офигев от того, как всё представила Катя, Денис честно сказал:
— Да врёт она тебе, Рустам. Это она ко мне пристаёт, а я отказываюсь, вот она и обиделась.
— А что, между прочим, правдоподобно, — покивали обе бабушки, но Катиного ухажёра это не впечатлило. Даже наоборот.
— Вы его больше слушайте! — рявкнул он, но народ было не смутить.
— А почему бы не послушать? — возразила девушка с коляской. — Ты свою девушку послушал, теперь его послушай. Кто знает, может, он правду сказал. Надо разобраться.
— Даже в суде обвиняемым предоставляется слово, и не только последнее, — заметил тот же голос, который упоминал статью Уголовного кодекса о хулиганстве. — А ты без суда и следствия бить собираешься. Я же сказал — до семи лет! Оно тебе надо?
Пока Рустам со своей группой поддержки в виде мускулистого, но молчаливого друга переглядывались, автобус как раз подъехал к нужной Денису остановке, и он, протиснувшись мимо коляски, прошмыгнул рядом с Катиными дружками, а затем рванул в открытую дверь, на улицу.
— А ну стой!.. — проревел Рустам, в последний момент попытавшись схватить Дениса за футболку, но промахнулся, поэтому прыгнул следом, натужно пыхтя — Денис даже заподозрил, что у него не столько мускулы, сколько жир, а ещё вредные привычки вроде курения, — и побежал, ругаясь матом настолько трёхэтажно, что это даже вызывало восхищение. Где-то в глубине души, разумеется.
План был прост до безобразия: гонять Катиных дружков, пока не отстанут. Если судить по их дыхалке, долго бегать не придётся, а уже в следующий раз можно попытаться поговорить с ними после смены, захватив парочку ребят из числа коллег — на случай, если товарищи недоговороспособные. И с Катей тоже пообщаться, а то вздумала небылицы сочинять…
Но сделать ничего этого Денис не успел, потому что Рустам сзади как-то странно захрипел, а следом за этим звуком послышался Ларин громкий и очень возмущённый голос:
— Вы чего за моим мужем гоняетесь? Совсем, что ли, офигели? Я вам сейчас все моргалы выколю и глаз на жопу натяну! Обоим!!!
Обернувшись, Денис обнаружил крайне недовольную и раскрасневшуюся Лару, которая держала Рустама за шкирку, будто котёнка. По-видимому, она догнала его и схватила за ворот футболки, а тот не успел затормозить — вот и получился эффект удушения.
И как удержала только? Не упала? Не зря говорят, что женщины могут коня на скаку остановить. А этот Рустам — конь хоть куда, здоровый.
— К-к-к-к… — хрипел Катин ухажёр, пытаясь ослабить ворот футболки, впившийся в его шею.
— Какой муж? — перевёл эти хрипы его друг, с интересом глядя на Лару, но почему-то не пытаясь разжать её маленькие, но цепкие руки.
— Обычный! — рявкнула Лара и всё-таки отпустила Рустама. Сжалилась, наверное. — Правда, будущий, но это уже детали. У нас с ним, между прочим, двое детей! Вы чего с ним собираетесь делать, а? Я не согласна! Вас потом в тюрьму посадят, а детей наших кормить кто будет? Акакий Назарыч Зирнбирнштейн?!
— Это кто ещё такой? — обалдел друг Рустама, и Лара поморщилась.
— Молодёжь, — процедила она, озираясь и глядя на людей, которые постепенно стали собираться вокруг их четвёрки. — Ну, так что? Вы, может, ответите, по какому поводу безобразия? Мы с народом ждём.