— Алан, если ты не любил Марго, кто тогда была та девушка, увидеться с которой ты так хотел, что вернулся раньше, сразу же после Рождества?
— Кто? Ты, глупенькая, ты! Кто же еще? — Он ласково на нее посмотрел. — Взгляни на себя, дерзкая, бесстыдная девчонка! Возлежишь на мне таким распутным образом! Что подумают твои ученицы? Где та скучная, чопорная, респектабельная училка, которая встретила меня на пороге в день моего приезда?
— Хорошо, что она пропала, Алан. Ты изменил ее, ее теперь совсем не узнать. А что ты подумал обо мне тогда, когда я открыла тебе дверь?
— Ну, я могу тебе это сказать. Журналисты приучены своей работой оценивать внутренний потенциал тех, с кем им приходится сталкиваться. Знаешь, что я имею в виду? Смотреть под внешнюю оболочку и определять, что из этого может получиться. Я взглянул под твою внешнюю оболочку — и боже мой! — Он усмехнулся. — С такими сверкающими мятежными глазами и вызовом в каждой клеточке твоего тела ты имела огромный потенциал!
Она засмеялась и спросила:
— А что еще ты подумал, дорогой, когда так странно смотрел на меня тогда?
— Ты действительно хочешь это знать? — Она кивнула. — Хорошо, я скажу. Я подумал: «Она нуждается в мужчине».
Лоррен возмущенно начала вырываться из его рук, но Алан удержал ее.
— Успокойся, дай мне закончить. — Он улыбаясь указал на себя. — Вот в этом мужчине!
Лоррен прижалась щекой к его щеке и замерла так, а Алан мягко продолжил:
— И теперь ты принадлежишь ему на всю жизнь, хочешь ты этого или нет.
Лоррен потребовалось много времени, чтобы доказать ему, как сильно она этого хочет.
Входная дверь хлопнула. Берил позвала из холла:
— Лорри? Я дома! Где ты, дорогая?
Лоррен сонно пошевелилась:
— Алан, дорогой, пойдем скажем моей маме.
Он улыбнулся, глядя, как неохотно она поднимается с его колен, и позволил ей вытянуть себя из кресла. Они вышли на площадку и посмотрели вниз на Берил, которая внимательно изучала их, недоуменно хмуря брови. Впервые она, казалось, не находила слов.
— Привет, мам... — начала Лоррен, но Алан развернул ее лицом к себе и сказал:
— Об этом надо говорить осторожно, бережно относясь к словам. А я, как журналист, не трачу слов попусту.
Он прижал Лоррен к себе и крепко поцеловал, а Берил задохнулась от восторга.
— Мои дорогие! — восторженно закричала она, бросаясь вверх по ступенькам. — О, мои дорогие!
Подбежав к ним, она широко развела руки и крепко обняла их. Потом поцеловала Лоррен, затем Алана и начала все сначала. Лицо ее раскраснелось от радости. Она взволнованно спросила:
— Алан, твоя мама знает?
— Нет еще, — ответил он и улыбнулся Лоррен, — Последние часы мы были отрезаны от внешнего мира.
— Пойду позвоню ей, — решила Берил.
— Но, мам, почти полночь!
— Я бы ничего не имела против услышать об этом даже в три часа ночи! Нет, я должна позвонить ей!
Берил бросилась вниз к телефону и набрала номер Нэнси Дерби. Дожидаясь ответа, она повернулась и сказала:
— Я совершенно сбита с толку, мои дорогие, правда! Я думала, что вы терпеть друг друга не можете. Не объясните ли вы мне, как это все случилось?
— Это легко, — ответил Алан, глядя в лучащиеся счастьем глаза Лоррен. — Все началось... дайте подумать... двадцать четыре года назад, когда ей было два года, а мне — двена...
— Нэнси? Слушай, моя дорогая, у меня прекрасные новости! Лорри и Алан... решили пожениться!