Поужинав, он достал из книжного шкафа энциклопедии и атласы, посвященные искусству и науке. После чтения он лег на диван и стал слушать мелодию, играющую в его голове.
Одинокая скрипка.
Утром шел дождь, термометр показывал 25 градусов. Благоприятная погода не омрачалась даже вчерашним ветром, видимо, урожай в том году выйдет на славу.
Днем Ганц отравился к заброшенным торфяникам, из которых он добывал сырье для угленеоконцентрированного топлива. Это топливо было разработано для более эффективного сжигания угля еще в конце двадцать первого века, и его хватало на долгую безостановочную работу генератора. Ганц редко посещал это место, не более раза в пять-семь лет. Торфяник с сырьем представлял собой две длинные бетонные трубы, уходящие в бескрайнее озеро. У берега они заросли камышом, поэтому приходилось пробираться вглубь, протаптывая дорогу.
Дойдя до самого конца, он выкопал все необходимое. Убрав материалы в походный ранец, Ганц взглянул на озеро. Подняв глаза, он увидел отрожение противоположного берега. Дома, леса, поля и дороги не ходят в радиус артефакта, поэтому они покрыты густым, будто бы утренним, туманом.
Ганц вспомнил, что на том берегу, когда-то давно, жила девушка-скрипачка, звуки скрипки и лицо которой, как раз отпечатались в голове бывшего испытателя. Именно её он видел в последние секунды двадцать пять лет назад. Взглянув вдаль и задумавшись о ней, он услышал любимую мелодию в голове. Скорее всего, мелодия была написана одним из классиков несколько веков назад, и сейчас он хотел бы узнать композицию, ведь времени было предостаточно, но глухота мешала ему изучить искусство музыки.
Он направился обратно через густые заросли камыша. Чем дальше он отходил, тем громче звучали звуки скрипки, и тем отчетливее становился образ скрипачки, появившийся перед его уставшими от жизни в одиночестве глазами.
Он вышел на заросший травой берег и пошел через поле. Образ девушки перед глазами становился все отчетливее и уже мешал ему идти. В то же время музыка уже будто бы била по его ушам.
"Дурман" - подумал он, взглянув на траву под ногами. Дойдя до самого конца поля, Ганц не выдержал и закричал.
- Дулман, пекати, не нушно! Ме болна, а-а-а-а! - его речь заметно изменилась, обычный человек, скорее всего не смог бы разобрать даже половины слов.
"Я ничего не слышу и никого не вижу, это иллюзия! Не показывай мне её! Убери скрипку, мне больно! Мне больно!" - продолжил кричать внутренний голос.
Ганц упал на колени и зарыдал от боли, после чего свершилось чудо. Музыка утихла. Образ пропал. Он поднял голову: зеленый заброшенный мегаполис перед глазами. Кромешная пустота в ушах.
Вечером, после чтения, он улегся на диван и попытался услышать свою любимую мелодию, но в голове тихо. Мелодии нет. Шли минуты - музыка не появлялась. Через час пустой тишины он испугался. Испугался того, что навсегда потерял и последнюю ниточку, связывающую его с чарующим миром звуков.
Проходили дни, недели, месяцы. Казалось, что ничего не изменилось, только лишь вечером Ганц лежал перед сном в глухом уединении без любимой мелодии одинокой скрипки. Он лежал в уединении, лежал в безысходности и ничего не происходило. Апатия и смертельно давящая грусть заполнили его уставшую одинокую душу.
Портрет скрипачки.
Постепенно Ганц связал мелодию скрипки с образом скрипачки, который он увидел перед глазами в тот ужасный день, и так как он долго изучал изобразительное искусство по книгам, он решил запечатлеть на бумаге портрет девушки-скрипачки.
Нельзя нарисовать портрет, лишь изучая искусство, поэтому Ганц тратил каждый вечер, наступавший после чтения научной литературы, в течение шести месяцев на создание в начале натюрмортов, затем пейзажей, портретов. Рисовать людей тяжело, особенно учитывая, что их нет в этом мире. Ганц нашел выход: он становился в джинсах без рубахи напротив зеркала и пытался зарисовать себя во всех деталях. Лишь впервые за три года упорных стараний воссоздав свою зеркальную копию на картине, он решил взяться за создание портрета скрипачки из воспоминаний.
Каждый вечер уходил на изображение идеального портрета, но каждый раз недоставало чего-то незримого. Детали, из-за которой он не мог насладиться результатом проделанной работы. Элемента, из-за которого портрет скрипачки не получался идеальным.
Через месяц безуспешных попыток написания идеального портрета, Ганц решил съездить в заброшенный город и найти её инструмент: скрипку. Раньше ему никогда не приходило такой идеи - он не мог слышать звуки, а хранить скрипку как сувенир было попросту негде, из-за тесноты дома.