— Предлагаю оторваться и отметить твою победу!
Глаза брата загораются, словно он ребёнок в магазине сладостей. Все, чего
хотел я — это прижать свою малышку к себе и целовать до тех пор, пока
губы не посинеют. Но после того дня в церкви, Кимберли выстроила
невидимую преграду между нами. Наши отношения — это дружба на грани.
Стоит только сделать шаг в нужном направлении.
— Кэр… — Малышка слегка тянет мою руку вниз. Я снова утопаю в ее
огромных синих глазах. — Нэйт прав. Это был потрясающий бой! Ты был
великолепен.
От ее слов, внутри все радостно трепещет. Она считает меня
великолепным. Улыбаюсь, как придурок.
— Мы обязательно должны отметить твою победу! — подытоживает она, соглашаясь с моим братом.
Я написал Мерик, чтобы она собрала всех. Мне понадобилось около
сорока минут, чтобы принять душ и отделаться от людей, которые не
давали прохода: кто-то просто поздравлял, кто-то пытался сделать
предложение о выгодном сотрудничестве, но я лишь коротко отвечал и
протискивался через них, ведя за собой Кимми и Нэйта. Брат светился от
восхищения, удивлённо присвистывая всю дорогу до выхода. Он хлопнул
меня по плечу, сказал, что понимает меня, но все равно волнуется.
Его слова подарили мне облегчение.
Кимберли.
— Ты уверенна, что не хочешь поехать домой? Я могу позвонить Нэйту и
вернуть его обратно.
Было уже глубоко за полночь, когда мы приехали в маленькую квартирку
Кэрри. Америка и ее девчонки зажгли сегодняшний вечер своими танцами.
Я стояла возле бара со своим «космополитен» в руках, и восхищенно
пялилась, как их стройные тела извиваются, двигаются в идеальном
синхроне. После нескольких коктейлей, Америка вытащила меня
танцевать. И я танцевала. Отдалась музыке и ритму. На мгновение наши с
Кэрри взгляды встречаются. Он подмигивает мне. И что-то внутри меня
щелкает.
— Мне нужен глоток воды, — я услышала свой осипший голос как будто со
стороны.
Никто из девчонок не заметил моего исчезновения.
Я пробираюсь сквозь толпу потных, разгорячённых тел, и становлюсь
прямо напротив Кэрри и его брата.
— Кимберли, я собираюсь обратно в Пасадену, ты…
Натаниэль не успевает договорить, а я уже отрицательно качаю головой.
Сегодня мне не хочется ехать в то место, которое я называю домом вот уже
год. Сегодня я хочу быть здесь, рядом с Кэрри. Когда я рядом с ним…
Мысли путаются. Но не смотря на это, я чувствую себя совершенно
спокойно.
Наша шумная компания расходится, так мы и оказываемся в квартирке
Кэрри.
— Ты будешь предлагать вернуть Нэйта, пока я не соглашусь?
— Я пытаюсь быть … джентельменом, Кимми.
Он стоял прямо за моей спиной, наклонив голову так, что губы почти
касались моего уха. От его тихого и хриплого полушепота, все мое тело
покрылось мурашками. Я повернулась к нему лицом и заглянула прямо в
глаза.
— Ты не боишься? — едва слышный шепот сорвался с моих губ. — Каждый
раз, когда выходишь на ринг…
Воздух между нами наколялся, я ощущала это своей кожей.
— Почему я должен бояться, малышка? Ведь я сегодня победил.
— Верно, — соглашаюсь и отвожу взгляд в сторону. Каждое его движение на
ринге было отточено до предела. Не многие способны держаться
настолько уверенно. — Ты был великолепен.
Кэрри кончиком пальца проводит по моей щеке. От его прикосновения по
коже будто проходит электрический разряд. Он так же кончиками пальцев
поддевает подбородок и заставляет посмотреть на себя. Мучительно
медленно наклоняется к губам.
— Я хочу поцеловать тебя. Ты позволишь?
Он нежно, но крепко держит мои щеки. Пламя между нами разгорается
все больше, и он прижимает меня к стене коридора. Его дыхание
становится сбивчивым, и Кэрри слегка отрывается от меня, но только для
того, чтобы прикусить меня за нижнюю губу. Он отступает на шаг и
ерошит волосы. Его глаза все еще горят, а скованность движений говорят о
том, что он пытается сдержать себя.
Кэрри.
Задыхаясь от захлестнувших меня эмоций, я переместил руки Кимми на
талию, прижался лбом к ее лбу и понизил голос.
— Я хочу поцеловать тебя. Ты позволишь?
Больше всего на свете я хочу сейчас эту прекрасную девушку.
Кимми спросила: боюсь ли я, когда выхожу на ринг? — нет. Мне ни
капельки не страшно. Но сейчас, в данный момент, когда я прижимаю ее
тело своим к холодной стене коридора, мне страшно. Я боюсь спугнуть ее