Выбрать главу

— Батя, это я! — обрадовался змеёныш и заполз в комнату.

— Чего не остался с Эрис? — спросил Альхарн, закрывая дверь.

— Она уснула, а мне скучно стало, — ответил Альтарин.

— Я тоже собираюсь спать, — пробурчал Альхарн и улёгся на пол, прикрывшись пледом.

Змеёныш пристроился рядом с его плечом, вроде замер, но стоило дракону расслабиться, как чёртова сыночка потянуло на разговоры.

— Батя, а когда я вырасту, ты мне машину купишь?

— Нет, — сонно пробормотал Альхарн. — Ты должен всего добиться сам.

— Батя, а когда я вырасту, ты мне разрешишь сделать татуировку, как у дяди Хельвина?

— На лбу, — пообещал Альхарн, закрыв правый глаз, левый всё ещё пялился в потолок.

— Батя, а когда я вырасту...

— Не вырастишь ты, гад ползучий! — зарычал Альхарн, оскалив клыки.

— А-а-а! — змеёныш отпрянул от него, испуганно выпучив глазищи, разрыдался и заполз под кровать.

Альхарн облегчённо выдохнул, лёг на пол, но заснуть не смог. Он повернулся на правый бок, потом на левый — невозможно было спать под душераздирающие рыдания чешуйчатого чудища.

— Сынок, — позвал он змеёныша. — Ну, ползи ко мне.

— Ты злой, — отозвался Альтарин из-под кровати.

— Сынок, я был не прав, — сквозь зубы вымолвил Альхарн. — Ты у меня первый ребёнок, я же не силён в воспитании.

— А ты больше не будешь на меня рычать?

— Не знаю, — честно сказал Альхарн. — Можешь пойти к Эрис, она добрее меня.

Рыдания сменились жалобными всхлипываниями.

— Сынок, а где ты у дяди Хельвина увидел татуировку? — спросил Альхарн.

Альтарин перестал страдать, выполз из-под кровати и взобрался на неё, а потом оттянул рукав рубашки дядьки-змея. Альхарн поднялся и с любопытством уставился на змею, которая укусила собственный хвост.

— Кхм, — многозначительно проговорил дракон.

— Батя, он что злодей? — Альтарин обнажил ядовитые клыки, готовый ещё разок укусить спящего Хельвина.

— Нет, — замотал головой Альхарн, схватил змеёныша за хвост и оттянул подальше от дядьки-змея. — Хельвин представился инспектором, но он точно не инспектор. Я такие татуировки видел у стражей порядка, когда они в нашем аэропорту брали контрабандиста.

Альтарин вдруг задрожал и окольцевал правую руку дракона. Альхарн погладил змеёныша по голове, прошёлся по номеру, обдумывая план действий, затем взял планшет, через который обычно постояльцы заказывали еду, и устроился на диванчике. «Если Хельвин страж порядка, то он бы никогда не стал подбрасывать мне сушёный манго, — дракон связался со своим аэропортом, ввёл код доступа охраны и вывел на экран запись видеокамеры, когда с ним приключилось несчастье. — Хельвин мог просто взять меня по любому другому поводу. Я не понимаю, чем не угодил ему»?

Двое симпатичных девушек в красной униформе мило приветствовали посетителей. На записи появился Хельвин, было видно, как дядька-змей сдал чемодан, а затем кого-то увидел и поторопился наверх в зал ожидания. Неожиданно одна из красивых девушек незаметно для всех пнула его хвост, который и застрял в эскалаторе. Вот и сам Альхарн подошёл к Хельвину и стал ему помогать, невзирая на оскорбления.

— Я что-то упускаю, — пробормотал дракон, камера не зафиксировала момента, когда ему подбросили сушёный манго.

— А куда дядя Хельвин всё время смотрит? — спросил Альтарин, положив голову ему на плечо.

Альхарн подключился к другой видеокамере, снял с неё запись и начал просматривать. Хельвин обнял его и дружески похлопал по плечу, не сводя пристального взора с тётки-гадюки. Альхарн присмотрелся и увидел, что бочка дамской сумочки, которую та прижимала к груди, по контуру напоминают что-то круглое. Яйцо! Контрабанда! Альхарн развернулся, чтобы уйти, и одна из девушек молниеносно подступила к нему и сунула пакетик с сушёным манго в карман. Два шага, и мангоискатель засёк Альхарна, начался хаос, а потом ещё и перепуганный Пончик ворвался в здание аэропорта.

— Батя! — пискнул Альтарин. — А это кто?

— Реликтовый дракон, — ответил Альхарн, копируя видеозапись с доказательствами своей невиновности на флешку. — Его зовут Пончик.

— А на нём можно покататься?

— Да, — кивнул Альхарн, посмотрев на спящего Хельвина. — Как Пончик вернётся домой, то я разрешу тебе прокатиться на нём.