Хоть она и не говорила, она должна была все время видеть Гаса. Ночами она ложилась рядом с ним, только так она не замерзала. Но если он вставал за чем-нибудь, она не сводила с него глаз, а если он выходил, она тоже вставала и шла за ним.
На следующий день дождь все еще продолжал идти. Гас обследовал форт в поисках чего-нибудь полезного и принес большую коробку пуговиц.
— Припоминаю, что тогда, во время битвы, здесь была женщина, — сказал Август. — Наверное, она уехала так быстро, что забыла свои пуговицы.
Пуговицы оказались самой разной величины, и у Августа возникла идея. В седельной сумке у него имелась колода карт, которую он поспешно вытащил.
— Давай-ка сыграем, — предложил он. — Пуговицы будут вместо денег.
Он расстелил одеяло у камина и рассортировал пуговицы по величине. Там попадались и большие роговые пуговицы, очевидно, для пальто.
— Эти у нас пойдут по пятьдесят долларов, — сказал он. — Вот эти поменьше — по десятке, а маленькие — по пять. У нас еще никогда не было таких крупных ставок.
— Только не мухлюй, Гас, — неожиданно произнесла Лорена. — Будешь мошенничать, я с тобой спать не стану.
Август так обрадовался, услышав ее голос, что слезы навернулись у него на глаза.
— Мы с тобой играем просто на пуговицы, милая, — сказал он.
При первой сдаче Лорена сделала две ошибки, уже успев забыть, что какие карты значат. Но навык быстро вернулся, и она принялась играть с азартом, да же смеялась, когда выигрывала. Но вскоре она устала от игры. Она вообще очень быстро уставала последнее время. И при малейшем поводе начинала дрожать.
Когда Август заметил, что она устала, он постелил ей одеяло около камина и сидел с ней, пока она дремала. Синяки ее проходили. Она сильно похудела после того, как Синий Селезень ее похитил, щеки ввалились. На улице все еще лил дождь. Крыша в углу протекала, и по стене струился ручеек воды.
Они пробыли в форте два дня, им не пришлось мокнуть под дождем. В первый вечер Августу повезло и он заметил оленя, который пасся совсем рядом. В тот вечер они пожарили мясо, и Лорена в первый раз поела с большим аппетитом.
— Ешь так, и скоро ты снова станешь самой красивой женщиной во всем Техасе, — заметил Август.
Лорена промолчала. Ночью она проснулась, дрожа и в слезах. Август обнял ее и утешал как ребенка. Но ей не удалось снова заснуть. Она пролежала остаток ночи с широко открытыми глазами. Часа за два до рассвета дождь прекратился, и вскоре яркое солнце осветило мокрую прерию.
— Мне хотелось бы здесь остаться, — сказала Лорена, когда заметила, что Гас готовится в отъезду.
— Мы тут долго не продержимся, — объяснил Август. — Любой бандит, которого еще не повесили, знает об этом месте. Если приедут сразу несколько человек, мы можем попасть в беду.
Лорена все понимала, но все равно не хотела уезжать. Так приятно было лежать на одеяле и играть в карты на пуговицы, если Гас был рядом. Ей не хотелось видеть других мужчин, вообще не хотелось. Она также не хотела, чтобы они видели ее. Где-то глубоко внутри жило ощущение, что ей следует прятаться. Ей хотелось, чтобы Гас спрятал ее.
— Я их не хочу, — проговорила она, глядя на Гаса.
— А и не надо, — ответил Гас. — Я прослежу, чтобы к тебе не приставали. Но здесь мы оставаться не можем. Дичи мало, да и трудно предугадать, кто может объявиться.
Сев на лошадь, Лорена заплакала. Она потеряла контроль над своими слезами. Они появлялись по собственной воле, хотя, как и слова, не приносили никакой пользы. Плачь не плачь, делу не поможешь.
— Послушай, Лори, не стоит излишне волноваться, — уговаривал Август. — Мы поедем туда, где ковбои, и все будет в порядке. Ты еще попадешь в Сан- Франциско.
Лорена почти забыла, что такое Сан-Франциско. По том вспомнила: место, где есть корабли и где прохладно. Куда Джейк обещал ее отвезти. Она настолько основательно забыла о Джейке, что ей даже показалось странным, что она подумала о нем. Как о ком-то, кто умер.
— Где Джейк? — спросила она.
— Не знаю, — ответил Август. — Он хотел поехать со мной, но мне этот подонок надоел.
Они ехали почти весь день вдоль Канейдиан, вода в которой после дождей стояла высоко. Ближе к вечеру они перевалили через холм и увидели поразительную картину. Четыре огромных стада, растянувшихся по равнине, насколько мог видеть глаз.
— Их остановила река, — пояснил Август. — Ждут, когда спадет вода.
Ковбои все еще находились от них в миле или дальше, но Лорена начала дрожать при виде их. Еще мужчины.
— Они не обидят тебя, милая, — уверил ее Август. — Они, скорее, тебя больше боятся, чем ты их. Большинство уже наверняка забыли, как выглядит женщина.
Лорена снова замолчала. Ей негде было спрятаться. Когда они подъехали в ближайшему стаду, навстречу им выехал человек.
— Бог ты мой, да это же тот парень из Йельского колледжа, который сумел прочитать мою латынь на вывеске, — воскликнул Август. — Я узнаю лошадь. Тот самый гнедой, которого мы выкрали назад у старика Педро, перед тем как он умер.
Лорена даже не взглянула на человека.
Уилбергер удивился не меньше Августа. Он заметил двух всадников и решил, что это разведчики других стад.
— Господи, Маккрае, ну и сюрприз! — воскликнул он. — Я-то думал, вы отстали от меня на три недели, а вы едете ко мне с запада. Где ваше стадо, если оно у вас есть?
— Как вы можете видеть, я корову с собой на захватил, — ответил Август. — Может, у Калла еще и есть стадо, если он его не растерял или не распустил.
— Это было бы глупо с его стороны, а он мне дураком не показался, — заметил Уилбергер. — Кобылу свою он мне не продал.
Он приподнял шляпу, приветствуя Лорену.
— Мне кажется, я незнаком с молодой дамой, — произнес он.
— Это мисс Лорена Вуд, — представил ее Август. — Ей не повезло, ее выкрали. Теперь я выкрал ее назад. У нас плохо с продуктами, и мы с удовольствием купили бы у вас, если вы можете поделиться.
Уилбергер еще раз взглянул на Лорену, которая сидела, опустив голову.
— Я не такой негодяй, чтобы брать деньги за еду, — заверил он. — Пожалуйста, милости просим в лагерь и ешьте, сколько влезет, если не имеете ничего против моих крутых парней.
— Вряд ли, — тихо проговорил Август. — Мы оба очень робкие.
— А, понятно. — Уилбергер снова бросил взгляд на Лорену. — Я ужасно рад, что с вами нет стада. Казалось бы, на этих равнинах для всех места хватит, но сами видите, здесь уже тесновато. Я было хотел сегодня переправиться, но решил подождать до утра.
Он немного помолчал, раздумывая над проблемой их робости.
— Мы как раз собирались подзаправиться, — сообщил он. — Это свободная страна, так что я советую вам разбить лагерь, где вам заблагорассудится. Я возьму кастрюльку у повара и привезу вам еду, когда вы устроитесь.
— Премного благодарен, — сказал Август. — Дерева в этих краях не встречали?
— Нет, сэр, — ответил Уилбергер. — Будь в этих краях дерево, я бы под ним сидел.
Они разбили лагерь на равнине. Верный своему слову, Уилбергер через час вернулся с маленьким вьючным мулом. Кроме обильной порции говядины с бобами, он привез им маленькую палатку.
— Я этой палаткой почти не пользуюсь, — объяснил он, сбрасывая груз у их костра. — Могу вам одолжить. Возможно, юной леди захочется спрятаться от чужих глаз.
— Полагаю, у вас такие хорошие манеры оттого, что вы изучали латынь, — заметил Август. — Погода непредсказуема, так что мы будем рады палатке.
— Еще я прихватил бутылку, — сообщил Уилбергер. — Насколько я помню, вы человек пьющий.
Как только Август поставил палатку, Лорена скрылась в ней. Гас постелил там одеяло, и она села на него так, чтобы видеть его. Мужчины уселись у костра выпить.
— Легко идете? — спросил Август.
— Нет, сэр, — ответил Уилбергер. — Мой старший умер недалеко от Форт-Уэрта. Где-то впереди у меня еще одно стадо, но я не могу уехать, чтобы проверить его. Не уверен, что я его когда-нибудь увижу, хотя шансы есть.