— Вот чего мне не требуется, так это советов какого-то паршивого ковбоя, — заявил Вивер.
Мы сражались с индейцами-команчи и кайова, а также с мексиканскими бандитами, и мы все еще живы, — пояснил Калл. — Вам стоит к нам прислушаться.
— Если я встречу тебя в городе, обязательно надеру уши, — пообещал Диксон, обращаясь к Каллу.
Калл не обратил на него внимания. Он повернул лошадь и поехал прочь. Август отпустил поводья лошади лейтенанта.
— Оставьте мне этого черномазого, — потребовал Вивер, — я слышал, они нюхом чуют индейцев. В конечном итоге те всего лишь красные негры.
— Нет, — сказал Калл. — Я боюсь, вы не будете с ним прилично обращаться.
Они направились к фургону. Оглянувшись, увидели, что всадники все еще не тронулись с места.
— Как ты думаешь, нападут? — спросил Август.
— Нападут на коровье стадо? — удивился Калл. — Не думаю. Вивер сумасшедший, но не до такой степени.
Они подождали, но всадники, постояв несколько минут на холме, повернулись и уехали.
84
В тот же день они переправились через Платт к востоку от Огаллалы и повернули стадо на северо-запад. С холма севернее реки они разглядели небольшое скопление лачуг и деревянных домов, составлявших городок. Это зрелище настолько заворожило ковбоев, что они с трудом могли сосредоточиться на работе и расположить стадо в удобном месте на ночлег.
Калл пытался их предостеречь, говорил, что здесь много индейцев, но никто его не слушал. Даже Диш Боггетт рвался в город. Калл выделил шестерых в первую группу: Диша, Соупи, Берта, Джаспера, Нидла и ирландца. Они все надели чистые рубашки и рванули к городу с такой скоростью, будто за ними гналась банда индейцев.
Август поставил палатку и минуту смотрел на то, как они удаляются. Ковбои вопили и махали шляпами, проезжая мимо.
— Ты только погляди на них, Лори, — сказал он. — Не терпится попасть в город.
Лорену это не волновало. Она заклинилась на одной мысли.
— Когда ты к ней поедешь? — спросила она.
— Ну, завтра, наверное, — ответил он. — И ты со мной поедешь.
— Я останусь здесь, — заявила Лорена. — Я буду бояться открыть рот.
Ее руки тряслись при мысли о той женщине, но она помогла Августу забить колышки.
— Я сам собираюсь в Огаллалу, — заметил Август. — Не хочешь со мной?
— Зачем тебе туда? — спросила она.
— Ну, город все-таки, — ответил он. — Хочется чего-нибудь цивилизованного, поесть в ресторане, к примеру. Или хоть зайти в бар и пропустить стаканчик виски. Поедем со мной, — снова предложил он. — Там, наверное, есть пара магазинчиков, купим тебе что-нибудь из одежды.
Лорена поразмыслила над его предложением. С той поры, как Гас спас ее, она ходила в мужской одежде. Там, где они проезжали, купить ничего было нельзя. Ей понадобится платье, если она поедет с Гасом к этой женщине. Но она не была уверена, что действительно хочет к ней ехать, хотя ее грызло любопытство. И еще страх. Странная жизнь у нее получалась: живет в палатке, разговаривает лишь с Гасом, но она уже привыкла ко всему этому. Мысль о городе пугала ее практически так же, как и мысль о той женщине.
— Тебе что, женщина нужна? — спросила она, видя, что он собирается ехать в город.
— Зачем мне женщина, когда у меня есть ты? — удивился он. — У вас, у женщин, странно мозги устроены. Вот чего мне в самом деле хочется, так это сесть на стул и выпить виски. И в картишки бы перекинулся с удовольствием.
— Ты же хочешь ту, другую женщину, несмотря на меня, — настаивала Лорена. — Я так думаю, ты можешь и нас обеих хотеть и еще шлюху. Иди и развлекайся, мне безразлично.
— Поехали со мной, — предложил Август. — Я куплю тебе новых платьев.
— Купи мне одно сам, — попросила Лорена. — Какое понравится.
— Но я не знаю твоего размера, — возразил он. — Почему ты так боишься городов? Там тебя абсолютно никто не знает.
Но она не соглашалась, поэтому он перестал настаивать и поехал сам, задержавшись у фургона, чтобы попросить По отнести Лорене еду. Там он увидел Калла, не находящего себе места. Поскольку наиболее опытные работники уехали, он решил остаться со ста дом и купить все необходимое завтра, когда они вернутся.
— Поехали со мной в город, — предложил ему Август. — Здесь тихо, как в церкви в понедельник. Я угощу тебя ужином, и мы сможем пофилософствовать.
— Нет, я останусь, — отказался Калл. — Мне философия без надобности.
— Твоя философия — слишком много беспокоиться, — сказал Август. — Если бы мы не повесили Джейка, он поехал бы со мной с радостью.
— Черт, он сам виноват, — огрызнулся Калл.
— Верно, но когда я вижу город, то вспоминаю, как приятно было с ним вместе ужинать, — заметил Август.
Он проскакал пять или шесть миль до Огаллалы со странным чувством: он только что осознал, как ему не хватает Джейка Спуна. Много раз, вернувшись из разведки с Бразоса, они ехали в Остин и делили ночь между выпивкой, женщинами и картами. После таких экскурсий Клара и Калл едва с ними разговаривали целую неделю. Смягчить сердце Клары было еще труднее, чем Калла.
Теперь Джейка нет, а Клара рядом. Ему иногда казалось, что лучше не ездить к ней, просто продолжать путь до Монтаны, и пусть прошлое остается прошлым. Ни одна женщина не смогла так глубоко проникнуть ему в душу, как Клара. Воспоминания были настолько приятными, что он почти боялся испортить их сегодняшним впечатлением от прежней возлюбленной. Возможно, она стала домашним тираном, для чего у нее имелись все задатки еще в девушках. Или она превратилась в уработавшуюся, вымотанную поселенку, безо всяких следов былой красоты и темперамента. Может, он взглянет на нее и ничего не почувствует. С другой стороны, он мог взглянуть на нее и снова ощутить себя молодым и влюбленным, и в этом случае просто повернуться и уехать будет нелегко.
И тут еще Лорена. За эти последние недели она проявила себя лучше, чем все знакомые ему женщины, — более отзывчивой, чем его жены, добрее Клары. Ее красота снова расцвела. Ковбои постоянно придумывали повод проехать мимо ярдах в двадцати, чтобы взглянуть на нее. Он должен считать, что ему повезло, во всяком случае, все в команде, возможно, за исключением Калла, именно так и считали. Пусть прошлое сохранит свой ореол, не надо мешать его с сегодняшним.
Но он знал, что просто проехать мимо Клары он не сможет, чем бы ему их встреча ни грозила. Она значила для него больше всех других женщин и была, пожалуй, единственной в его жизни, по кому он скучал.
Он помнил, что она сказала, когда сообщила ему, что выходит замуж за Боба, — что она хочет, чтобы он, Гас, стал другом ее дочерям. Так что он, по крайней мере, может приехать и предложить эту дружбу. И интересно взглянуть, похожи ли девочки на свою мать.
К собственному удивлению, он остался не слишком доволен визитом в Огаллалу. Добравшись до магазинчика, где продавали платья, как раз перед закрытием, он с трудом уговорил его хозяина задержаться. Там Гас накупил массу всякой одежды для Лори — от нижних юбок до платьев, а также шляпку и теплое пальто, поскольку в Монтане их ждали холода. Он даже купил себе черное строгое пальто, более подходящее для священнослужителя, и черный шелковый галстук в виде шнурка. Хозяин вскоре уже раздумал закрываться и принялся предлагать Августу муфты и перчатки и вся кие другие странные вещи. В конце концов он накупил столько, что даже подумать о том, чтобы все унести, было смешно. Завтра они приедут с фургоном и все за берут, хотя кое-что для Лори он взял с собой, на случай, если ей захочется это надеть, когда они поедут к Кларе. Гас купил ей гребенок, щеток и зеркало — женщины ведь любят любоваться собой, а Лорена, на сколько ему было известно, не имела такой возможности еще с Форт-Уэрта.
Найти единственную гостиницу в городе не составляло труда, но ресторан оказался прокуренным небольшим зальцем, лишенным какой-либо привлекательности, где сидел всего один посетитель — строгий человек с густыми бакенбардами. Август решил, что он предпочел бы шумный бар, но найти его оказалось не так-то легко.