– Ты где? Приди в себя!
– Ты что-то говорил? Извини, я о своем думала. Как все нелепо вышло.
– Давай договоримся, я пока на фирме говорить ничего не буду. Ненужная информация может навредить делу. У нас заказов на два года вперед, если просочится слух, что наш босс пропал или, не приведи господи, в тюрьме, всенепременно возникнут проблемы – расторжение контрактов, выплата неустоек, полный развал. В твоих интересах сохранить фирму. Согласна? – Я в ответ кивнула. – Будет у меня что-то новенькое, обязательно сообщу, у тебя – звони.
– Хорошо.
– Я буду приезжать каждый день. Может, ты у нас с Таней пока поживешь? Не страшно одной?
– Спасибо, Юра, я лучше дома. Я так тебе благодарна.
– Не за что! Пока, – простился со мной Петров.
Я еще немного погуляла с Бобби и вернулась домой.
Надо завтра съездить в общежитие. Сегодня этого сделать я просто не в состоянии. У меня стоит ком в горле, хочется рухнуть на кровать и зарыдать, а потом забыться в глубоком сне и спать, пока все не утрясется, или, скажем, проснуться днем раньше, когда был рядом Олег и мы безмятежно радовались нашему семейному счастью.
Судя по адресу, оставленному Аней, общежитие находится на другом конце города. Трястись в автобусе малопривлекательно, машину водить я не умею, к тому же она исчезла вместе с Олегом. Такси? Мне нужна машина на несколько часов, таксист сдерет с меня кучу денег, жалко. Воспользоваться предложением Петрова, попросить, чтобы он меня свозил? Нет, стыдно признаться, что я ревную мужа к какой-то девчонке. Остается Алина. Я сняла телефонную трубку и начала набирать знакомый номер.
– Алло! Кто? – недовольно спросила она.
– Я.
– Ну и чего звонишь? Муж нашелся? Поздравляю.
– Нет, не нашелся. Алина, выручи меня. Мне нужно, чтобы ты меня свозила в общежитие Института легкой промышленности.
Она не стала спрашивать, зачем мне понадобилось туда ехать, и ответила сразу:
– Не могу, занята.
Меня это заявление взбесило.
– Интересно, чем? Ногти полируешь? Или осваиваешь науку стряпанья пирожков? – Мне нестерпимо захотелось уколоть ее побольнее.
– Я забрала Густава, – совершенно иным тоном, полным безудержной радости, заявила Алина и тут же от избытка чувств затарахтела как пулемет: – Мне теперь надо привести его после тюрьмы в порядок. Нервная система у него изрядно расшатана. Он как ребенок что-то вспомнит – и плачет, плачет. Камера произвела на него самое гнетущее впечатление. Представляешь, его посадили с десятью отпетыми уголовниками! С такими рожами, не приведи господи! Просто кинули на голый матрац, без простыней, без подушки. Интеллигентного мужчину, иностранца, заставили делить нары с преступниками, головорезами и насильниками. Безобразие! Где оно, наше хваленое правосудие?! Боюсь, его долго будут мучить ночные кошмары.
Я живо представила Густава в окружении уголовников. Но даже если нафантазировать угрюмые лица матерых убийц, по-моему, Шульц не выглядел бы среди них принцем из сказки, у него тоже была неординарная внешность. Но чтобы не обидеть Алину, я не стала высказывать вслух своих мыслей, а спросила совершенно о другом:
– Наверное, паразитов нахватался? – и с ходу попала в точку.
– Марина, а чем сейчас выводят вшей?
– Он вшей принес?
– Еще не знаю, но, думаю, хуже не будет, если я протравлю этих животных. В тюрьме все ими заражены. А еще клопы, клещи чесоточные и всякая другая зараза. А он такой шерстяной…
– Нет, думаю, хуже не будет, если ты его продезинфицируешь, – согласилась я с Алиной.
– Так чем их травить, этих паразитов?
– Не знаю, у нас вшей и клещей не было, а у Бобби были блохи.
– А чем вши отличаются от блох?
– В принципе, ничем. Хотя, нет, блохи прыгают. У твоего Шульца насекомые прыгучие?
– Не знаю, а чем ты у Бобби их выводила?
– Купала его в специальном шампуне, а потом на шею цепляла противоблошиный ошейник.
– Ошейник он, пожалуй, носить не будет, а вот шампунь – это идея. Противно пахнет шампунь?
– Напротив, даже приятно. Более того, он с витаминами и кондиционером. Шерсть после мойки этим шампунем становится мягкой и шелковистой.
– Есть?
– Что есть?
– Шампунь.
– Есть.
– Хорошо, я завтра тебя свожу куда надо, а ты мне шампунь притащишь, – согласилась на бартер Алина.
– Ты это серьезно?
– Сказала же – свожу!
– Нет, ты правда будешь купать Густава в собачьем шампуне?
– А что здесь такого? Чтоб ты знала, для собак делается косметика исключительно на натуральных продуктах и высшего качества.
– Ну ладно. У меня еще одна к тебе просьба. Я не могу заниматься работой. Все мои мысли направлены на другое.