Ева прыснула со смеху.
– Вы, американцы, так любите электронные гильотины!
Торп тоже рассмеялся, затем перемотал назад пленку на видеомагнитофоне и включил проигрывание. Ева обхватила голову Уэста могучими руками и пальцами с силой приоткрыла ему веки.
Укрепленный над столом экран ожил, а из динамиков донеслось умоляющее: «Нет! Нет! Нет!» и пронзительный крик. Уэст уставился на экран. Он со страхом смотрел на свое искаженное болью лицо и извивающееся в конвульсиях тело.
Торп выключил видеомагнитофон.
– Ну что, видел, Ник? А если тебе показывать это часами? Ведь это так же страшно, как и сам электрошок. Ты посмотри на себя. С тебя пот течет, как со свиньи.
Ева презрительно хмыкнула, Торп усмехнулся:
– Еще одно достижение «метода Торпа» заключается в использовании центров удовольствия, для того чтобы усилить тягу клиента говорить правду. Сейчас, – он ткнул Уэста под ребро, – будь внимателен. Отвечай, но прежде хорошенько подумай. Кто-нибудь, кроме тебя, знаком с содержанием досье на «Талбота»?
Уэст моргнул и отрицательно покачал головой, вспомнив затем, что должен отвечать полными предложениями.
– Нет… никто… кроме Энн… Она видела дело «Талбота»… Больше никто…
Торп, наблюдавший за двумя анализаторами, удовлетворенно кивнул.
– Отлично, Ник, спасибо.
Он подал знак Еве, и та ослабила ремни на груди Уэста, который сразу же стал торопливо и глубоко дышать. Ева принялась растирать потные плечи Уэста ароматным маслом. Торп нажал кнопку, и комнату залили мягкие звуки «Лунной сонаты» Бетховена.
– У тебя такой слащавый вкус в музыке, Ник. – Питер обернулся к Еве, массировавшей теперь ноги Уэста. – Знаешь что, Ева, я видел, как это срабатывало десятки раз: уменьшить заряд боли, которую испытывает допрашиваемый, недостаточно для того, чтобы привлечь его на свою сторону. Ведь телу и разуму любого человека нужны удовольствия. – Он выключил музыку. – Это не музыка, а просто пытка. – И Торп засмеялся.
Уэст откашлялся.
– Ты чудовище…
Торп хмыкнул.
– Еще один прием из «метода Торпа», мистер Уэст: позволить пленнику поносить тебя. В ужасные старые времена это стоило бы тебе сломанной челюсти, но поскольку анализаторы показывают, что ты действительно так думаешь, то тебе за это ничего не будет.
– Да, я действительно так думаю.
Торп кивнул.
– Я также иногда использую секс, если мне кажется, что он требуется пленнику в награду за правду. – Нагнувшись к Уэсту, он добавил громким шепотом: – Не бойся, если я и применю этот метод в отношении тебя, то это будет не она. – Питер засмеялся. – Да, она не подарок, уж я-то знаю, поскольку должен обслуживать ее раз в неделю.
Ева казалась задетой, но все же натянуто улыбнулась, вытирая полотенцем покрытые маслом руки.
Торп приблизился к Уэсту:
– О'кей, профессор, продолжим. Почему ты не считал «Талботом» О'Брайена?
Уэст сонно ответил:
– Его подставили… Нет никаких достоверных улик… «Талбот» сам устраивал ему компрометирующие ситуации…
– Ты в этом уверен?
– О'Брайена пытались убить… после войны… настоящее покушение… несчастный случай во время охоты в Юте… Пуля попала в живот… Он был при смерти…
– Я об этом не знал.
– Это секретные сведения… Они в делах…
– Так почему ты не можешь вычислить того, кто пытался подставить О'Брайена во время войны? Почему же ты не знаешь, кто такой «Талбот»?
– Я догадываюсь… догадываюсь… три человека, а не один… Троица… Возможно, они даже не знают друг друга…
Торп потер подбородок и нагнулся к Уэсту.
– Мой отец может быть одним из них?
Уэст внимательно посмотрел на Торпа, затем закрыл глаза и отключился. Ева дала ему понюхать ароматической соли. Уэст отвернулся, и тогда она влепила ему пощечину. Торп повторил вопрос. Уэст кивнул:
– Да, это возможно.
– Как близок был О'Брайен к разгадке?
– Он думал, что был близок.
Торп взглянул на анализаторы.
– Ник, ты ответил слишком запутанно, не надо хитрить.
– Видите, этот прибор тоже можно обмануть, – сказала Ева.
– Да, ненадолго, – улыбнулся Торп. – Так я и прохожу ежегодную проверку в конторе. Но благодаря пыткам, времени и специальной технике, «метод Торпа» действует безотказно.
Ева взяла со столика хирургический скальпель.
– Если я удалю одно яйцо, он сделает все, чтобы сохранить второе.
– Нет! – закричал, повернувшись к ней, Уэст.
Торп нетерпеливо сказал ей:
– Допрашиваешь не ты, а я, Ева. Отойди.
Ева отшвырнула скальпель и отошла в сторону. Торп взглянул на Уэста и, увидев в его глазах неподдельный страх, снова улыбнулся. Последним новшеством его методики был этот дамоклов меч, он же скальпель, висящий над пленником. Уэст с мольбой сказал:
– Питер, пожалуйста… Я ничего не соображаю, когда она стоит рядом…
– Все хорошо. – Торп положил руку на плечо Уэста. – Мы ведь не сделаем ничего такого, что заставило бы ее воспользоваться скальпелем, правда?
Уэст кивнул. Торп пододвинул табуретку и сел рядом с Ником.
– Ладно, профессор, следующий мой прием предполагает вопросы с твоей стороны. Валяй.
Уэст некоторое время смотрел на Торпа, потом спросил:
– На кого ты работаешь?
– На КГБ, конечно же, – улыбнулся Торп. – У меня даже есть звание майора. Русские – большие любители званий. Считают, что я достоин быть майором. Они в этих вопросах щепетильнее фашистов.
– Если ты офицер КГБ, то почему же ты не знаешь, кто такой «Талбот»?
– Они ни за что не скажут мне этого. Им интересно, смогу ли я сам это узнать. Если да, то тогда и ЦРУ, и ты, и О'Брайен тоже смогут расколоть «Талбота».
– Кого ты подозреваешь?
Торп улыбнулся.
– Во-первых, своего отца. Но мне кажется, что Пат О'Брайен идет, нет, шел по другому следу – по следу того, кто также может быть «Талботом», как бы парадоксально это ни звучало.
– А что с О'Брайеном?
– Мертв, Ник. Следующий вопрос.
Уэст немного помолчал.
– А Карбури?..
– Каюсь. – Торп закурил. – После того, как мне удалось направить детективов Кейт за двойником Карбури, его участь была предрешена. Я открыл отмычкой его номер, а когда он пришел переодеваться к ужину, я проломил ему череп тростью. Засунув его тело вместе с тростью и смокингом в пакет для мусора, я выкинул его в окно, а позже мои люди подобрали его. К счастью, саквояж был при нем. Позже я покажу тебе, что было там внутри. К сожалению, я не заметил кровь у себя на манжете. Мистер Абрамс, наоборот, обратил на это внимание, за что заплатит собственной кровью. Еще вопросы?
– Ты… сумасшедший…
– Я сказал: вопросы!
Уэст облизал губы и спросил:
– Почему «Талбот» настолько важен?.. Почему Москва идет на организацию убийств на территории Америки и Англии только для того, чтобы прикрыть его? Почему нельзя просто вывезти его из страны?..
– Очевидно, Ник, он нужен им здесь.
– Но зачем?
Торп пожал плечами.
– Я и сам не знаю наверняка, знаю только, что дни Америки сочтены. Наиболее вероятно, что конец настанет в выходные на Четвертое июля. На это мне они намекнули, приказав приготовиться и спрятаться.
– Превентивный удар?
– Не думаю. – Торп бросил сигарету на пол. – Я полагал, что ты что-то знаешь об этом.
– Нет.
Рука Торпа уже была на реостате, и Уэста сильно ударило током.
Он громко закричал, и ремни впились ему в тело. Уэст прикусил язык, и по губам у него побежала кровь.
– О-о-о… Нет! – На глаза у него навернулись слезы.
Торп смахнул их платком.
– Ну, тихо, тихо. Почему ты заставляешь меня делать это?
Уэст рыдал.
– Питер… пожалуйста… постарайся понять… Я доведен до такого состояния, что говорю только правду… Не делай этого…
Торп покачал головой.
– Я просто помогаю тебе, Ник. Книги по детской психологии и по дрессировке животных говорят о том, что в применяемых к ним наказаниях и поощрениях должна быть строгая система. «Пособие по пыткам» – да, есть и такая старинная книга, и я сам помогал восстановить ее – говорит то же самое. Ты понимаешь меня?