– Но ведь ты себя плохо чувствуешь, когда выпьешь.
Лилиан никак не могла успокоиться.
– Сегодня мне хочется быть бесшабашной.
– Но ведь я тебя знаю – сделаешь пару глотков и отставишь бокал.
– Вероятно, ты прав. Тогда поиграем в казино?
– Я бы с удовольствием поиграл! – воскликнул Рассел, появляясь в дверях.
Диллон помрачнел:
– Тебе нравится все, что нравится Лилиан.
– У нее хороший вкус.
– Поиграем – развеселимся, – сделанным энтузиазмом произнесла Лилиан.
Рассел бросил на Диллона торжествующий взгляд.
– Лилиан будет играть со мной, – объявил Диллон. – Найди себе другую партнершу. Пойдем, дорогая!
Когда они входили в высокие французские двери, Лилиан украдкой бросила взгляд в глубину сада. Там где-то в темноте скрывалась сова, и Лилиан ей позавидовала. Точнее, ее уединению.
Глава 1
Тринадцатью месяцами позже Лилиан в утреннем туалете сидела за столом в одиночестве, наслаждаясь какао и просматривая «Морнинг пост».
– Браво, мистер Редфорд, – прошептала она, обращаясь к пустой комнате. В газете было объявление, которого она ждала все последние месяцы.
«Мистер Николас Редфорд. Сыскное агентство. Джирард-сквер, 15, Лондон. Регистрационный номер 1811».
Она следила по газетам за его блестящей карьерой с неусыпным вниманием. Ее слегка унижала эта одержимость, о которой не знал никто, кроме ее близкой подруги Фанни, а Фанни можно доверять, она не проболтается. Поэтому Лилиан не видела в том, что делает, большого греха. Говоря по правде, этот мужчина был лишь объектом ее самых необузданных фантазий, и Лилиан не собиралась расставаться со своим мысленным прибежищем. В иные ночи она ускользала с праздника под каким-нибудь предлогом, чтобы насладиться воображаемыми поцелуями своего героя.
Она часто представляла себе отважного офицера полиции в роли крестоносца, спасающего ее от жаждущих добыч и неверных или от какого-нибудь грубого мужлана, пытающегося ее похитить. Она внушала себе, что это не что иное, как девические фантазии, и что они никоим образом не соотносятся с самим прототипом и главным героем мысленно разыгрываемых ею представлений. Она гадала, узнает ли мистера Редфорда, если снова встретит его.
Единственным поводом для их встречи могла бы послужить необходимость воспользоваться его услугами, но даже при ее буйной фантазии она не могла вообразить, что такое может случиться. Ну под каким предлогом она могла бы встретиться с ним и о какой услуге попросить? Найти ее родного отца? Такая мысль на мгновение пришла ей в голову, но она тотчас отвергла ее. Если не считать того, что этот негодяй причинил отчаянное горе ее матери, он к тому же оставил несчастную леди, когда она ждала ребенка. Этот бесчувственный мерзавец не заслуживал того, чтобы его разыскивать.
Оглядевшись, чтобы убедиться, что поблизости никого нет, Лилиан аккуратно сложила газету так, что вокруг объявления образовались сгибы, и осторожно надорвала ее, чтобы объявление осталось у нее в руках.
– С днем рождения, дорогая, – зевая, приветствовал ее Диллон, впорхнувший в комнату.
Газетная бумага с громким треском порвалась.
– Черт возьми! – пробормотала Лилиан, отодвинув газету, прежде чем он увидел, что она читает. – Ты так рано проснулся ради меня? – спросила она.
Видно было, что он сладко спал. Она с деланной радостью улыбнулась ему:
– Теперь я знаю, как много значу для тебя.
– Конечно, дорогая, – пробормотал он, протирая глаза.
Он властно поцеловал ее в губы, обдав запахом гвоздичного масла, и это напомнило ей о давно забытом происшествии.
– Помнишь наш первый поцелуй?
– Еще бы! – Он ухмыльнулся: – Дворецкий застал нас в чулане.
– Как поживает этот брюзгливый мистер Дженкинс?
– Боюсь, все еще терроризирует кухарку и шпионит за горничными. Но отец его ни за что не отпустит. Говорит, он держит всех в строгости.
Он сел рядом с ней.
– Кстати… – Диллон вынул из кармана халата бархатную коробочку и поставил на стол. – Это тебе!
– Ты без конца даришь мне подарки, Диллон. Не пора ли остановиться?
– Отец настоял.
Она прикусила губу, зная, на каких условиях сделан этот подарок.
Открыв коробочку, Лилиан ахнула. Бриллианты сверкнули на черном бархате звездной россыпью.
– Это слишком щедро, – тихо заметила она.
Взяв браслет, он надел его ей на запястье.
– Чепуха, любая драгоценность меркнет перед тобой.
Браслет, отягченный налагаемыми обязательствами, сковывал ее, как наручник, и сверкание камней лишь усугубляло неловкость.
– Красивый жест, Диллон, но и этот подарок не заставит меня изменить решение.
– До чего же ты цинична! Ведь это подарок по случаю дня рождения.
– Диллон…
Он пожал плечами:
– Просто мы хотим, чтобы ты осталась и на следующий год. Это лишь поощрение и ничего больше.
– Я не желаю быть марионеткой в руках твоего отца.
– Ты хочешь меня уничтожить.
Он скрестил руки на груди. Его лицо дышало гневом.
– Прекрати эту мелодраму. – Она осторожно положила браслет в коробочку и закрыла ее. – Я не собираюсь обсуждать свои планы ни с тобой, ни с твоим отцом.
– Я могу дать тебе столько денег, сколько нужно, и ты это знаешь.
– Возможно, между тобой и твоим отцом нелады, но вы связываете со мной кое-какие надежды.
– Он более чем разумен.
– Поэтому я и пытаюсь поладить с вами обоими. Я с самого начала говорила тебе, что это продлится только до двадцать четвертого дня моего рождения.
– Как ты можешь отказать ему в этой радости, ведь он столько сделал для тебя?
Лилиан поднялась, ощущая собственную беспомощность. Они уже обсуждали этот вопрос. И как будто договорились.
– Но ведь между нами ничего не было решено.
Уязвленный, Диллон нахмурился:
– Мы друзья с самого детства, и я никогда тебя не оставлю.
Его укор повис в воздухе, он не заставит ее почувствовать себя виноватой. Она подошла к окну и уставилась на обнесенную оградой заднюю часть сада.
– Ты пойдешь сегодня вечером с нами в Комнату чудес мистера Уигли?
– Я уже видел панораму Санкт-Петербурга.
– Зато Фанни не видела. А я еще не полностью насладилась этим зрелищем. Хотя дважды его видела. – Она посмотрела на него, надеясь на перемирие. – Пожалуйста, побудь с нами ради моего дня рождения.
– Ты не боишься, что Кейн выпрыгнет из-за дерева и похитит тебя, чтобы скрыть свой обман? – фыркнул он.
– Я ведь не делаю посмешище из твоих страхов, Диллон, – тихо возразила она. – Почему ты стараешься умалить мои?
Он не смотрел на нее, играя бархатной коробочкой. Лилиан направилась к двери:
– Пойду одеваться.
– Лили?
Она обернулась.
Он протягивал ей коробочку:
– Это же подарок, который тебе делают без всяких условий.
Слегка наклонив голову, Лилиан приняла коробочку:
– Спасибо.
– Прости меня.
Он раскрыл объятия, и она подошла к нему, обвила его руками и прижалась щекой к груди. Ей был приятен запах его мускусного одеколона и чувство защищенности, которое он давал.
Он поцеловал ее в макушку.
– С моей стороны, было глупо и гадко смеяться над твоей ситуацией. Кейн – негодяй, и ты поступила мудро, приняв меры против него.
– Ты ведь лучше других знаешь, как он со мной обращался. Ты видел мои синяки, видел, как тяжело мне было.
– Знаю. Но я был так счастлив последние два года и не хочу, чтобы они кончались. – Он пожал плечами, не в силах сдержать свои чувства. – Никогда в жизни мы с отцом так не ладили. Никогда я не чувствовал такой связи с обществом, с равными мне по рождению и по положению. Мы созданы друг для друга. Если бы ты могла посмотреть на это моими глазами.
Она попыталась отшутиться:
– Просто я вижу все иначе, чем ты.
– Но ведь ты счастлива со мной.