– Лилиан и ее покойная мать считали, что вы все знали, просто не захотели выполнить свой долг по отношению к ним обеим. Не защитили их от Кейна.
– Это все моя гордость! Как я проклинаю ее!
– Почему вы так кричите? – воскликнула леди Рис, входя в комнату. – Я все слышала, пока шла в гостиную.
Глаза у леди Рис были воспаленными, нос красным. Ник бросил вопросительный взгляд на лорда Риса.
– Мистер Редфорд! Что вы здесь делаете? Что-нибудь с Лилиан?
Лорд Рис медленно поднялся.
– Доротея, я должен тебе кое-что рассказать.
– В чем дело? – Она побледнела. – О Господи! Опять куда-то подевался флакон с уксусом.
Леди Рис пошатнулась, и муж бросился к ней. Они с Ником усадили ее на диван. Рис достал из кармана флакон с нюхательной солью. Видимо, он постоянно имел его при себе.
Лорд открыл крошечный серебряный флакончик и дал ей понюхать. Она заморгала, и краска постепенно стала возвращаться на ее щеки.
– Что случилось с моей дорогой подругой, Дональд?
– По правде говоря, Доротея, я рад поделиться с тобой добрыми вестями.
– Неужели? – Она с сомнением переводила взгляд с Ника на мужа.
– Я… – Виконт откашлялся, прочищая горло. – Я хочу тебе сообщить, что у нас есть дочь. Точнее, у меня.
– Ч-что?
– Лилиан Кейн.
Леди Рис округлила глаза.
– Это правда?
– Я… – Рис покраснел от смущения. – Видишь ли, это было давным-давно.
– Значит, Кейн ей не отец?
– Нет, – ответил Ник.
– Мне Кейн никогда не был симпатичен. – Она потерла подбородок. – Неудивительно, что Лилиан не хотела о нем говорить.
– Он негодяй из негодяев, – объявил Рис.
– У вас с Лилиан одинаковый цвет глаз, – сказала Доротея. – К тому же вы оба упрямы.
– Ты так полагаешь? – спросил Рис. – Кажется, ты не очень удивлена.
– Ты ведешь себя так, будто мне ничего не известно об Айрис, – сказала она презрительно, усаживаясь на диван.
Рис снова вспыхнул:
– Так ты знала?
– Конечно, знала. Ты носил свою боль, как боевые шрамы.
– Неужели?
– А как ты думаешь, почему вдруг я подружилась с Лилиан при первой же встрече?
– Значит, ты знала, что она моя дочь?
– Что за чушь! Если бы я это знала, давно забрала бы ее к нам. Просто мне хотелось узнать больше о женщине, разбившей тебе сердце. В тот день я случайно встретила Лилиан у модистки. Поскольку Айрис уже не было в живых, я надеялась что-нибудь узнать от ее дочери. Но эта случайная встреча положила начало нашей дружбе. Лилиан – очаровательная женщина. – Глаза леди Рис заблестели. – А ты понимаешь, что это значит, Дональд?
Он улыбнулся ей с неподдельной нежностью:
– Что, Доротея?
– Что у меня все-таки есть дочь! – Глаза леди Рис наполнились слезами, и она раскрыла объятия мужу. – Это чудесно! Замечательная новость! Я люблю тебя, Дональд!
Ник поднялся и отошел в сторону, чтобы не мешать им. Он почувствовал даже некоторую зависть, желание, чтобы и его так же любили, ощутил потребность в таких же прочных узах, в такой же привязанности.
– О, Дональд! – со вздохом произнесла леди Рис, отстранившись от мужа. – Возможно, Айрис и была твоей первой любовью. Но я рада, что оказалась последней.
Ник кашлянул, напомнив о своем присутствии.
– Лилиан еще не знает, – сказал Ник.
– Вы сами ей скажете, или это сделаю я?
– Для Лилиан это будет потрясением. Хорошо бы ее подготовить.
– Что же вы предлагаете? – спросил лорд Рис. – Признаться, я слегка нервничаю, пытаясь предугадать ее реакцию.
Ника это тоже беспокоило. Ведь Лилиан говорила, что не желает видеть отца, если бы даже он объявился. Ник не поверил, но что, если это было правдой? Что, если этот его поступок дорого ему обойдется, если Лилиан сочтет, что он вмешался не в свое дело? Быть может, следовало поговорить с ней, прежде чем встретиться с Рисом?
– Сначала, если позволите, с ней поговорю я, – предложила леди Рис. – Попытаюсь сгладить все, если это возможно.
Ник покачал головой:
– Нет, это на моей совести. Я действовал за ее спиной, стараясь раскрыть тайну и найти истину. Именно я должен ей все рассказать.
– Вы говорите так, будто эта новость может ей не понравиться, – произнес Рис с беспокойством.
– Она все принимает слишком близко к сердцу.
– Черт бы побрал этого Кейна. – Рис побледнел и потряс кулаком. – Я так плохо к ней относился, а ведь она моя дочь!
– Но вы этого не знали, – возразил Ник.
– Именно поэтому Лилиан связала свою жизнь с Бомоном? – спросила леди Рис. – Чтобы избавиться от Кейна?
– Да.
– Я так и знала, хотя она мне об этом не говорила. – Она похлопала мужа по руке. – Мы оба искупим свою вину перед ней, ты и я. Я знаю, что она хочет иметь семью. Она никогда в этом не признается, но я уверена.
– Думаете, она будет сердиться на меня? – спросил Рис.
– Трудно сказать, какой будет ее первая реакция, – ответил Ник. – Но она разумная женщина и поймет, кто всему виной.
– Она вызывает у вас восхищение? – спросил Рис, внимательно глядя на Ника.
– Нет слов, чтобы его выразить.
– Кажется, у меня появилась идея. – Рис с нежностью посмотрел на жену.
Глава 30
– О Господи! – прошептала Лилиан. – Мне надо прилечь.
– Да ты ведь уже лежишь, дорогая.
Фанни клохтала над ней, как наседка.
– Не могу ли я предложить вам ароматический уксус? – обеспокоенно спросил Уиннер.
– А как насчет бренди? – осведомился Диллон. – Кажется, мне не помешало бы выпить.
– Что, черт возьми, здесь происходит? – раздался голос Ника.
Уиннер, Фанни и Диллон тотчас же отошли в глубину комнаты.
При виде Ника, стоявшего в дверях, из груди Лилиан вырвался вздох. Он выглядел великолепно в своем ярко-синем сюртуке с перламутровыми пуговицами, белыми кружевными манжетами и шейным платком цвета слоновой кости. На нем были черные бриджи, сапоги начищены до блеска.
– Лилиан! – Он шагнул к ней. – Что случилось?
– Со мной все в порядке, – пробормотала она, приподнявшись на локте и свесив ноги с дивана. Я просто немного устала. – В ке голосе звучал вызов.
– Ты уверена? – с тревогой спросил он.
Предательский румянец окрасил ее щеки.
– Совершенно уверена. – О, теперь он будет разговаривать с ней снисходительным, покровительственным тоном. Этого она не вынесет. – Ты что-то хочешь мне сказать, Ник?
– Оставить вас наедине? – спросил Диллон.
Фанни схватила его за локоть и зашипела.
– Да, вероятно, это хорошая мысль, – согласилась Лилиан.
– Ты уверена? – с тревогой спросила Фанни.
– Если еще кто-нибудь спросит, уверена ли я, я закричу.
Бросив на нее взгляд, Фанни повернулась к мужчинам:
– Оставим их на несколько минут.
– Я захвачу бренди, – объявил Диллон, прихватывая графин и зажимая его под мышкой. – Конечно, если он вам не нужен, Редфорд.
– Мне и так хорошо, – отмахнулся Ник.
Дверь за ними закрылась.
– Боюсь, они будут подслушивать сквозь замочную скважину, – прошептала Лилиан.
– Уиннер им не позволит.
– Фанни он позволит что угодно. Он уже увлечен ею. А увлечения лишают мужчин рассудка. – «Как и глупых молодых женщин», – подумала она.
Он сел рядом с Лилиан и взял ее руку. Черт возьми, ладонь его вспотела, это не к добру. Страх волной накатил на нее.
– Раз уж здесь доктор Уиннер, ты поняла, что я не был на заседании попечительского совета, – начал Ник, запинаясь.
– Эта мысль приходила мне в голову, – пробормотала она, теребя свободной рукой подол платья.
– Знаю, что не следует лгать, но не мог сказать тебе правду.
Она не проронила ни слова. Ждала.
– Знаю, что не имел на это права, но пошел повидать твоего настоящего отца, – продолжал Ник.
Его лицо то выпадало из фокуса, то снова появлялось. Он что-то сказал о ее настоящем отце.
– Лилиан, ты слышала, что я сказал?
Она попыталась сбросить охватившее ее оцепенение.