Они приехали к вечеру: мой брат и муж.
Мой брат Джек был рад меня видеть, он сразу начал рассказывать, как долго искал меня. Он помнил наше детство, которое я совсем позабыла. Это было настолько давно… Он был старше меня на 3 года, поэтому я была совсем маленькая, когда его отдали в приют после смерти родителей. Со мной обошлись лучше, отдав в пансион. Спасибо им и на том.
Мой муж тогда был мрачнее обычного. Это он позволил брату связаться со мной. Для него Джек был лишь еще одним лишним человеком в моем окружении. Он не любил…посторонних. Не терпел моего общения с кем-то вне нашего дома. Хоть я и не выходила почти. Он объяснял это опасностью для меня, но мне казалось, что это просто его дикая ревность.
Мы начали всё теснее общаться с Джеком. Я узнала, что он работает в той кофейне. Именно туда как-то зашел мой муж, и Джек его узнал. Тогда многие газеты пестрили его именем. В одной из новостей было что-то и про меня. Но этого я не видела. Он не позволил.
Мужу не нравилось наше общение. Он боялся, что я могу уйти, выбраться из его лап. Тогда я и начала умолять его дать мне работу, любую. Я мало что умела, поэтому выбор был небольшим. Он устроил меня к Джеку, раз это был мой единственный родственник. Он думал, что работа может сделать мне лучше, ведь мое настроение в последнее время было ужасным. Я находилась в депрессии последние 2 года. Ничего не помогало. Поэтому он решил сжалиться. Но Джека он тоже прибрал к рукам. Строго настрого наказал ему никого ко мне не подпускать и докладывать ему обо всех, с кем я обмолвлюсь более, чем 2 предложениями. Теперь, ты понимаешь? Я могу говорить с тобой только тогда, когда работаю, и рядом нет брата…
Работа и правда пошла мне на пользу. На ней я отвлекалась. Одним словом, я просто не была дома. Варить кофе не так сложно, тем более, зарплата мне не нужна. В деньгах мы никогда не будем нуждаться.
Ах да, последний момент. Мои синяки, которые ты заметил в тот день.
Последнее время он совсем съехал с катушек. Ему начало казаться, что я с кем-то тайно встречаюсь на работе. Он следил за всеми коллегами, за мной. Это было безумие. Почти каждый день он бил меня по любому поводу и без. Я старалась молчать, но не смогла. Брат видел все, но мало что мог сделать. Он уговаривал мня лечь в больницу, потому что ситуация стала страшная.
Остался только один человек, которого никто не знает, это ты, Томас. Только с тобой я могла сбежать и пропасть бесследно, понимаешь?
Долгое время я молчал. Влияние алкоголя тут же ослабло. Любой мы на моем месте протрезвел от таких историй. Информации было много, будто за все то время, когда она молчала. Я подозревал, что будет подобное. Я знал, что будут трудности.
- Лили, он не даст тебе развода.
- Будем надеяться на лучшее, да? – Грустно улыбнулась она.
- Ох, Лили. Будет трудно, но ты должна с ним поговорить. Хочешь, я поеду с тобой?
- Нет! Он может что-то сделать с тобой. Я приеду и скажу, что уезжала одна, в свой родной город, да? Скажу, что всё обдумала и хочу уйти. Я могу обратиться его адвокату.
- Он будет тебя слушать?
- Не знаю. Он куплен, но не бессердечен. В любом случае, я безмерно благодарна тебе. Эту неделю я могу выдохнуть. Одна я бы не решилась, не поехала. Когда я увидела тебя, то сильнее всего хотела домой, понимаешь? Пусть тут было плохо, это не важно.
- Хорошо, давай просто отдохнем от всего, ты права. Мы во Франции, что может быть лучше, да?
- Точно, словно старые друзья… Не хочешь рассказать свою историю?
И я начал тоже с самого начала. Все это время она внимательно слушала, пару раз зевала, и я видел, как она устала. Мы проговорили до самой ночи и очень устали.
Я проводил Лили в ее комнату, а сам пошел в свою. Долго думал, стоит ли позвонить Грейс? Если честно, было страшно. Если честно, не хотелось совсем. Я долго лежал и думал обо всем: о Лили, ее муже-тиране, брате-тюфяке. Никто не мог помочь бедной маленькой девочке, никто.
Стук в дверь. Пришла Лили
- Не могу уснуть, можно к тебе?